– Хм-хм…. – усмехнулся хозяин. Я мальчишкой тогда был, но бабку её помню: красавицей была, чего греха таить – ни один француз не устоит! А луидор… Ценная монета, пожалуй, на дороге не валяется. Так что, думаю, история происхождения моей белошвейки вполне правдива.

– Смотри, девка, не дури. Мир он соблазна полон, – изрёк умудрённый опытом Степан Макарович.

Маша слегка поклонилась и взяла паспорт.

– Благодарю вас, на добром слове. Да только с соблазнами я как-нибудь теперь сама разберусь, да и жених не позволит в них погрязнуть.

– Ох, Мария, научила тебя покойная барыня премудростям. Говоришь уж больно складно, прямо как дворянка столбовая. Да, ну ладно, теперь сие не моё дело, пусть о тебе месье Шеффер беспокоится.

Маша прямиком направилась в сою скромную комнату за вещами, которых много не набралось – небольшой узелок, да и только. Вскоре за девушкой зашёл её жених, Серж Шеффер. Он сгорал от нетерпения увезти прелестницу подальше, остановиться на ночь в какой-нибудь гостинице, и тогда…

Сервис был, конечно, сомнительным – молодой человек сам открыл дверь и, подхватив саквояж, оставленный коридорным тут же у стены, вошёл во временное пристанище. Маша последовала за ним и огляделась: в номере царил полумрак; свечи стояли в канделябрах, но были не зажжены. Двуспальная кровать привела девушку в некоторое замешательство. Но она, наконец, решив покончить со своей девичьей робостью раз и навсегда, спросила:

– И это – наше брачное ложе?

– О, да! Не совсем, правда, брачное. Но, если хочешь, обвенчаемся прямо завтра в ближайшей церкви. Свидетелей найдём в гостинице – какую-нибудь приличную благообразную пару.

– Конечно, – охотно согласилась Маша, страстно желавшая стать мадам Шеффер.

Спустившись на первый этаж гостиницы, Серж увидел молодого мужчину, примерно лет двадцати пяти, с перевязанной левой рукой, судя всего последствия ранения – это в мирное-то время. То сидел за столиком небольшого здешнего ресторанчика и с удовольствием предавался завтраку. Серж решительно направился к незнакомцу, сам не зная почему, в полной уверенности, что тот не откажет ему в деликатной просьбе:

– Сударь, прошу вас, выслушайте меня!

Незнакомец вскинул брови от удивления, но галантный и благородный вид молодого человека заинтриговал его.

– Присаживайтесь!

Серж охотно опустился на предложенный стул.

– Благодарю вас, сударь…

– Говорите без церемоний, любезнейший. Но прежде представьтесь, так будет проще.

– Да, да, конечно! Я – Серж Шеффер, бывший гувернёр. Видите ли, я собираюсь жениться. Моя невеста и я были вынуждены скоропалительно отставить родительский кров и …

– О, шарман! Вы бежали из дома, чтобы обвенчаться! Прекрасно молодой человек! Я помогу вам. Что я должен делать? Да, кстати, в пылу чувств я забыл вам представиться: Александр дю Буа, ваш коллега, гувернёр. Направлялся в Смоленск, в дом некоего господина Горюнова, говорят, неслыханного богача. Да вот, по дороге со мной случилась оказия: вынужден был стреляться с одним наглецом. Видите ли, он узнал, что я – потомок француза! И тут же вспомнил войну 1812 года! Начались оскорбления в адрес моих бывших соотечественников. Как понимаете, я не сдержался – и вот, плечо прострелено, рука обездвижена…

Серж смотрел на собеседника широко раскрытыми глазами от удивления: «Боже милостивый, так это тот самый француз, которого ждали в доме Горюновых… Бывает же такое… Недаром говорят: мир тесен…»

Его охватило странное чувство, которое щекотало некоторым образом нервы и в какой-то мере – самолюбие.