|
Не совсем такого, но похожего. Тоже с локонами, тонкой шеей и ломкими пальцами. И понял, что и мелодия — та самая. Простенький такой вальс, под который в прошлый раз у меня сами собой, сразу, придумались слова: _Ранней_весной_просыпается_дом,_ _Тихо_сосульки_звенят_за_окном._ _Солнечный_свет_—_ _Маме_букет…_ Потому что было это в прошлогоднем марте, восьмого числа… Да, я, наверно, «чересчур чувствительное дитя»: вдруг слегка зачесались глаза. Даже перед собой неловко… Я ничуть не удивился, что проволочная рогатулька шевельнулась в пальцах. Потом она сделала полный оборот, и синяя ручка, будто компасная стрелка, замерла горизонтально. Только чуть дрожала… — Ну, вот… — шепнул Чибис. С каким-то сердитым удовольствием. Мелодия кончилась. Флейтист поклонился и сразу обмяк, обвис на нитках, уронив голову. И рогатулька в моих пальцах тоже «обмякла» — синяя ручка слабо повернулась вниз. Ребята хлопали и шумели, мама Рита что-то говорила артистам. Я протянул рогатульку Чибису: — Возьми… — И добавил с дурашливой ноткой: — Честно говоря, я боюсь всякой мистики. — Честно говоря, и я боюсь, — серьезно отозвался Чибис. От музея все сразу разбрелись кто куда. — Осторожнее на переходах, — напоминала нам в спины мама Рита. Мы с Чибисом пошли вместе, до улицы Тургенева нам было по дороге. Чибис поглаживал карман с рогатулькой. Та, видимо, вела себя спокойно. — Ты сам сделал эту штуку? — спросил я. — Конечно… Даже не знаю, почему пришло в голову. Сидел, вертел в руках кусочек проволоки, и … подумалось: вдруг она поможет что-то найти… Иногда и правда оживает. Особенно рядом с необычными домами. Или внутри таких домов… Ну, ты сам сегодня видел… Я поколебался: не с лишком ли нахально суюсь не в свое дело? И все же спросил: — А что ищешь?.. — Что… если бы я знал… — проговорил Чибис, глядя под ноги. И вдруг поднял голову: — Ты читал братьев Стругацких? Я не стал обижаться. Просто сказал: — Вот вопрос. — У них много всего. Но, может, помнишь, в одной повести есть выражение: «Люди, которые желают странного»? Я помнил. Но было неясно: чего желает Чибис? А он хмыкнул: — Тетушка Агнесса Константиновна иногда меня так и зовет: «Отрок, желающий странного». — Она тоже читала Стругацких?! — Она от них без ума. Даже переписывалась с Аркадием… Аркадием Натановичем. Когда тот был жив… Он ей книжку прислал с подписью… Образ Чибисовой тетушки изменился в моем понятии. В хорошую сторону. Но остался вопрос: — Чибис, я все же не понимаю. Какого «странного» ты желаешь? Чего ищешь-то? Он опять повесил голову. — Я же говорю: не знаю… Может, что-то вроде бабочки… — Какой? — Ну, помнишь, говорили про бабочку на штанге?. |
