Ночью в стороне, где жили братья Белье, небо озарилось огненным заревом, и парижский агент вновь испугался за судьбу знакомых фермеров.

Даже находясь на расстоянии более пяти лье от горевших домов, Лесерф не сомневался в причинах пожара. Огромный размах бедствия и бессчетное количество очагов возгорания указывали на то, что Фэнфэн приложил к этому руку.

«Презренный негодяй мстит, — подумал сыщик. — Лишь бы обошлось материальным ущербом, лишь бы он не трогал людей!»

Прекрасно зная методы разбойников, Лесерф решил: «Теперь они исчезнут, окопаются где-нибудь на время или станут действовать подальше отсюда».

Для очистки совести он все же обыскал окрестные равнины в поисках негодяев, но ничего не нашел, зато трижды, причем около разных деревень, был задержан отрядами местной полиции, отправлявшей его под конвоем к судье Бувару.

— Это немыслимо! — смеясь, говорил Лесерф капитану, который, завершив лечение, собирался вновь принять участие в кампании.

Временно обреченный на бездействие, Лесерф подробно изучил дело Фарронвиля и был невероятно потрясен — он, кого уже ничто не могло удивить, — удивительной ловкостью людей, совершивших нападение.

Надеясь узнать что-нибудь новое, он отправился к аббату Филиппу, услышал, что тот ведет переговоры о выкупе за дам де Ружмон, и сразу решил: «Я спокойно сцапаю тех, кто вернет пленниц и заберет деньги. Или, что еще лучше, они приведут меня в свое логово, поскольку сто тысяч ливров уж точно будут доставлены туда. Терпение! Еще несколько дней, и они будут в моих руках».

Тем временем, увы, решалась судьба бедняг, которые однажды уже были спасены Лесерфом и чьи имена должны были при ужасных обстоятельствах пополнить длинный и печальный список жертв Фэнфэна.

Следуя указаниям Главаря, Батист Хирург рано поутру отправился на ферму Гранж-Сен-Пер, находившуюся в трех четвертях лье от Этампа по дороге на Малерб.

Батист, подлинное имя которого было Ж.-Б. Мансо, хотя и пал столь низко, что сделался сообщником убийц, обладал, однако, реальными знаниями в области медицины. Раньше он был дипломированным врачом и практиковал в окрестностях своего родного города Тура. Но ленивый пропойца и дебошир, любивший роскошь, тяготился обязательствами, налагаемыми выбранной профессией, и не желал довольствоваться скромным заработком.

Алчный, начисто лишенный чувства морального долга, Батист, желая увеличить доходы, зачастую применял в своей практике самые недопустимые приемы и был замешан в отвратительных историях с абортами.

За эти дела его приговорили к пяти годам тюрьмы. Отбыв наказание, он легко сошелся с бандой Фэнфэна, где мог всегда удовлетворять свои гнусные инстинкты.

Батист стал хирургом у поджигателей, которым, как вы уже успели заметить, часто требовалась помощь медика. Затем женился на красотке по кличке Бриарка, принадлежавшей к бандитской знати. Событие это было весьма значительным для банды, имевшей отныне своих собственных кюре, учителя, врача и, наконец, главаря-аристократа!

Хотя Фэнфэн и не принуждал Хирурга к работам, чуждым основной профессии, Батист, любивший грабеж как искусство — ради самого грабежа, участвовал в вылазках банды наравне с другими оборванцами, но лишь тогда, когда речь шла о «тихом деле» (краже). Трусливый как заяц, он опасался принимать активное участие в убийствах, пытках и поджогах.

Излюбленным занятием Батиста стало конокрадство. В этом деле Хирург приобрел широкую известность, и никто не мог сравниться с ним в искусстве не только прятать лошадей, но и маскировать их, и перекрашивать, да так, что никто не мог узнать краденое животное.

Однако Батист не счел нужным переодеваться попрошайкой, как советовал ему Главарь. Он предпочел роль продавца лекарств, одного из тех, что бродили в те времена по деревням и кому крестьяне порой доверяли больше, нежели настоящим врачам.