-  Я сделал для себя другой вывод, - пожал плечами Акино. - Всемогущество - неплохой инструмент, но это только один инструмент. И здесь мы сталкиваемся со второй проблемой всемогущества.

    -  Понимаю, - усмехнулся Валентин. - Оно не хочет быть инструментом!

    -  Вы уже имели дело с Могучими талисманами, - кивнул Акино. - Когда наступает Время Темных Сил, они обретают собственную волю, и не каждый оператор способен заставить их подчиняться. На следующем уровне могущества талисману уже не требуется Время Темных Сил.

    -  Вот даже как, - хмыкнул Валентин. - И как оно выглядит? Как талисман спорит со своим владельцем?

    -  Я уже рассказал как, - ответил принц. - Он просто перестает подчиняться. Чтобы вернуть утраченные возможности, человек соглашается стать рабом талисмана.

    -  Не понимаю, - покрутил головой Валентин. - Какое же это всемогущество, если сам ты - раб талисмана?

    -  Значительно большее, - ответил Акино, - чем в случае, когда выбираешь свободу.

    А ведь он до сих пор рассказывает свою историю, понял Валентин. Но если Акино выбрал тогда свободу - почему я с ним сейчас разговариваю? Мозги на полу - довольно смертельная штука!

    -  И что же вы выбрали? - прямо спросил Валентин.

    -  Я похож на покойника? - улыбнулся Акино. - Разумеется, я выбрал рабство.

    Валентин явственно ощутил пустоту в животе, и даже ослепительно белый солнечный свет потускнел, словно небо заволокла незаметная глазу дымка.

    -  Но как же?.. - начал Валентин и не решился закончить. А если Акино до сих пор раб своего талисмана? Что мне тогда делать?!

    -  Вот мы и добрались до третьей проблемы, - сказал принц и посмотрел Валентину за спину. - К сожалению, говорить о ней сейчас значит обречь вас на верную смерть. Даже само знание о том, что она существует, может сослужить вам дурную службу.

    -  Тогда зачем вы о ней говорите? - спросил Валентин.

    -  Мне хочется, - ответил Акино, заглянув Валентину глаза, - чтобы ваш путь отличался от моего. Вы же знаете, как я ценю, - он сделал паузу и чуть-чуть прищурился, - культурное многообразие!

    Многообразие это запросто, подумал Валентин. У меня на Земле от этого многообразия уже искинты с ума сходят. Только дай Всеславу волю, и это «многообразие» так на Пангу ломанется, что никакие талисманы не помогут, сколько к ним рабство ни записывайся.

    -  Спасибо за рассказ, принц, - вежливо поблагодарил Валентин. - А относительно текущей ситуации у вас будут какие-нибудь пожелания?

    -  Да, конечно, - кивнул Акино. - Не надо уничтожать созданную вами планету. Поверьте, ни к чему хорошему это не приведет.

    Валентин разинул рот и поперхнулся ответом: - А…А…Э…

    Акино улыбнулся, поднял ладонь, призывая Валентина помолчать, и повернулся вправо, приглашая Тангаста присоединиться к беседе.

    -  Рад тебя видеть живым, Шеллер, - прогудел Тангаст, передвигая наплечную сумку со спины на объемистый живот. Я пришел, чтобы выполнить просьбу своего старого врага.

    С этими словами он вытащил из сумки пузатую бутылку, под самое горлышко заполненную клубящейся тьмой.

    -  Хеор умирает, - сказал Тангаст, ставя бутылку на ладонь и поднимая ее на уровень глаз.