|
Он сел. Словно дав сигнал к началу беседы. - Я должен вам сперва кое-что объяснить... Вы знаете Австралию?.. Жаль... Мой отец до женитьбы владел очень большим участком земли... Под стать какому-нибудь французскому департаменту... После свадьбы он превратился в крупнейшего австралийского овцевода, поскольку моя мать в качестве приданого преподнесла ему землю почти такой же площади... Гарри Браун говорил намеренно медленно и четко, избегая лишних слов. - Вы протестант? - спросил Мегрэ. - Как и вся семья. И все родственники по линии матери. Он собирался продолжить рассказ, но Мегрэ перебил его: - Ваш отец не учился в Европе, не так ли? - Да, вы правы! Тогда это не было модно... Он приехал сюда лишь через пять лет после женитьбы... Когда уже имел троих детей... Пусть Мегрэ в чем-то и ошибался, какая разница, но мысленно он представлял услышанное в конкретных картинах: огромный, но строгий, без всяких украшений дом, стоящий посреди земельных угодий. Его хозяева - люди весьма серьезные и похожи на пресвитерианских пасторов. Уильям Браун, получив в наследство дело отца, женился, завел детей и все время отдавал работе... - Однажды ему пришлось отправиться в Европу из-за судебного разбирательства... - Он поехал один? - Да, один. Дальше все проще простого! Париж! Лондон! Берлин! Лазурный берег! Среди всего этого блеска и разнообразнейших соблазнов Браун с его колоссальным состоянием ощутил себя настоящим королем. - И назад не вернулся! - вздохнул Мегрэ. - Да! Ему захотелось... Судебное дело затянулось. Новые знакомые австралийского скотовода водили его развлекаться. Он знакомился с женщинами. - В течение двух лет он постоянно откладывал свое возвращение... - А кто занимался вместо него делами? - Моя мать... И брат матери... А потом отсюда стали приходить письма, в которых нас уведомляли, что... Достаточно! Мегрэ все прекрасно понял. Браун, не знавший ничего и никого, кроме пастбищ, овец, ближайших соседей и нескольких пасторов, пустился в невообразимый загул, открыв для себя неведомые прежде удовольствия жизни... Он без конца откладывал возвращение... Тянул с судебным разбирательством... А когда суд закончился, находил все новые и новые предлоги, чтобы остаться... Купил себе яхту... Ведь он входил в узкий круг людей, их наберется лишь несколько десятков, которые могли все купить, все себе позволить... - И тогда ваша мать с дядей сумели добиться над ним опекунства? Там, на другом конце планеты, шла борьба. Принимались решения! И в одно прекрасное утро, в Ницце или в Монте-Карло, Уильям Браун проснулся, имея за душой лишь относительно небольшую ренту. - Довольно долго он продолжал жизнь в долг, и мы платили за него... - сказал Гарри. - А затем отказались? - Простите, но я выплачивал ему ежемесячную ренту в пять тысяч франков... Мегрэ почувствовал, что Браун что-то недоговаривает и испытывает некоторое неудобство, а потому внезапно спросил: - А что вы приехали предложить отцу за несколько дней до его смерти? Он тщетно вглядывался в лицо собеседника, тот нисколько не смутился и ответил, как всегда просто: - Несмотря ни на что, он обладал определенными правами, не так ли?. |
