|
Я приказал Жилю спешиться – так как он громче всех жаловался – и вместе с моей лошадью следовать за нами к гостинице «дель'Этуаль"note 75, где мы будем ждать его. Затем я сел на его измученную лошадь и в сопровождении Антуана – последнего из моей свиты – въехал в Бланьяк и остановился под вывеской «дель'Этуаль». Рукояткой хлыста я постучал в дверь. Мне пришлось стучать сильно, чтобы меня могли услышать сквозь завывающий ветер, который носился над крышами домов в этой узкой улочке. Однако, похоже, там кого то ждали, потому что не успел я ударить в дверь, как она распахнулась и на пороге появился хозяин со свечой в руке. Несколько секунд ее пламя отсвечивало на его розовом лице, обрамленном седой бородой, затем порыв ветра затушил свечу. – Diable! – выругался он. – Отвратительная ночь для путешествия, – и добавил, словно спохватившись: – Вы поздно ездите, сударь. – Вы невероятно проницательный человек, господин хозяин, – раздраженно сказал я, оттолкнул его в сторону и вошел в коридор. – Вы собираетесь держать меня под дождем до самого утра, пока будете раздумывать над тем, как поздно я езжу? Ваш конюх уже спит? Тогда позаботьтесь сами об этих животных. После этого покормите нас – меня и моего слугу – и приготовьте нам обоим постель. – У меня есть только одна комната, сударь, – почтительно сказал он. – Вы будете спать в ней, а вашему слуге я постелю на сеновале. – Мой слуга будет спать в моей комнате, раз у вас есть только одна. Постелите для него матрас на полу. Даже собаку не отправят спать в такую ночь на сеновал. Должен подъехать еще один мой слуга. Он будет здесь через несколько минут. Вы должны найти комнату и для него тоже – можете уложить его в коридоре за моей дверью, если у вас нет другого места. – Но сударь… – попробовал возразить он, но я решил, что он умышленно изображает сложности, чтобы получить более высокую плату. – Найдите комнату, – приказал я тоном, не терпящим возражений. – Я хорошо заплачу вам. А теперь позаботьтесь о лошадях. На стенах коридора отражался теплый красноватый свет от огня, разожженного в общей комнате, и это было настолько соблазнительно, что я не в силах был продолжать беседу с хозяином. Я вошел внутрь. Гостиница «дель'Этуаль» производила удручающее впечатление. Я бы никогда в ней не остановился, если бы у меня был выбор. В общей комнате отвратительно пахло маслом, горящим воском – от коптящих свечей – и еще чем то жутко противным. Когда я вошел внутрь, меня приветствовал звучный храп какого то человека, сидевшего в углу у огня. Его голова была откинута назад, виднелась его смуглая, жилистая шея, он спал или делал вид, что спит. В отблеске горящих поленьев мне поначалу показалось, что у огня лежит куча тряпья, но при ближайшем рассмотрении я понял, что это еще один человек, который, похоже, тоже спал. Я бросил мокрую шляпу на стол, скинул промокший плащ на пол, ходил топая ногами и громко звенел шпорами. Однако этот потрепанный господин продолжал спать. Я легонько коснулся его кнутом. – Hola mon bonhomme!note 76 – крикнул я ему. Но он даже не пошевелился. Наконец я, потеряв терпение, сильно пнул его в бок. Мой удар попал туда, куда надо. Сначала он согнулся пополам, потом принял сидячее положение и зарычал, как своенравная собака, которую грубо разбудили. С неумытого, злобного лица на меня грозно смотрели хмурые, воспаленные глаза. Человек на стуле проснулся в ту же минуту и сел прямо. – Eh bien?note 77 – сказал я своему приятелю у очага. |
