|
В данный сюжетный момент интрига крутится вокруг того, что группа граждан с зашкаливающей социальной инициативностью решила, что дочь одного из горожан — некое «отродье». Почему именно она, я пропустил. Поэтому сложилось впечатление, что основными симптомами признаны: «она красивая» и «ей семнадцать». Скажите мне, какая девчонка не красива в семнадцать? Ладно, а кроме Швабры? Девочку хотели «проверить». Не знаю, как именно, но в Средние века, кажется, ведьм бросали в воду. В кандалах. Выплывет — ведьма. Утонет — похороним, как честную женщину. Беспроигрышный метод, но я понимаю, почему отец против.
На этом драматическом моменте прозвучала музыкальная кода — передача закончилась. — Как он может! — возмущённо сказала Директриса. — Какой чудовищный эгоизм! Ставить свои интересы выше безопасности города! — Всё же дочь… — позволила себе проявить преступное несогласие с линией партии одна из подружек. — Я бы тоже задумалась… — О чём бы ты задумалась! — взвилась Директриса. — Как тут вообще можно задуматься? Это же отродье! Остальные дамы единым фронтом выступили на стороне лидерши, вогнав провинившуюся в бледность и дрожь: — Ну ты даёшь! — Скажешь тоже! — Надеюсь, ты пошутила? — А вдруг не отродье? — слабо возразила та. — Это же ещё неизвестно? — Ну и что? — возмущается Директриса. — Даже если так, это один человек, а на кону общие интересы! Неужели непонятно, что лучше перестраховаться? Подумаешь, какая-то девчонка… — Да-да, конечно, извини… — тут же сдалась та. — Разумеется, ты права. Да и девчонка, конечно, отродье. По всему видно. — Да-да, все признаки налицо! — Без сомнений! — Ошибка исключена! — загомонили облегчённо дамы. Конфликт был исчерпан. *** Швабру и её белокурую подружку я обнаружил на заднем дворе. Моя уборщица мрачно смотрит на то, как девушка, надев защитные перчатки, выдёргивает из клумбы сорняки. — Лезут и лезут, — жалуется та, — ну что ты будешь делать. — Я? — злится почему-то Швабра. — Ничего не буду. У меня от этого места озноб и тошнота. — Просто тебе страшно. Тебя всегда тошнит, когда ты боишься, я же знаю. — А тебе нет? Тебе, правда, не страшно? Хочешь такую же клумбочку? У себя, там? — А ты будешь ухаживать за этой? — НИ ЗА ЧТО!!! — Тогда не хочу. Кстати, мне кажется, получилось довольно мило. Фиолетовое мне всегда шло. — Угу. Ты ещё табличку поставь. — Какую табличку? — спросил я. — Никакую, — буркнула Швабра. — Не подслушивай чужие разговоры. Чего надо, босс? — Скажи, — обратился я к блондинке, собирающей садовый инструмент, — у тебя что, ключ от моего сарая? — Нет, он без ключа открывается. Замок для вида висит. Дверь просто надо чуть-чуть приподнять. Она продемонстрировала это, убрав туда грабли и ведро. — Надо же. Не знал. Хочу закинуть вещи из бывшей кладовки, а то они коридор загромождают. — Я вам помогу! — сказала девушка. — Серьёзно? Зачем? — Мне нечем заняться, и я люблю копаться в старом барахле. Можно? — Я планировал поручить Говночелу, но, если хочешь, можешь поискать там что-нибудь интересное. — Мы там уже нашли интересное, — мрачно сказала ей Швабра. — Наручники, ножи и колья. Ничего не напоминает? Оно тебе надо, подруга? — Обожаю всё винтажное, нуарное и готичное! — засмеялась блондинка. — Как в комиксах, да? — Дурочка сумасшедшая, — проворчала уборщица себе под нос. |
