|
Сойдя с тропинки, он перемахнул через ограду и короткими перебежками стал пересекать болотистый луг. Лунный свет был таким ярким, что Киллиан в подробностях видел всю округу – от затопленной долины до городка, со стороны которого подъехал. Местность была ему незнакома, он оглянулся, пытаясь понять, насколько он отошел от машины, но налетевший с запада дождь скрыл серой пеленой окрестности.
Этот маньяк вполне может прятаться где‑то поблизости. Но отступать Киллиан не станет: слишком многое поставлено на кон. Пригнувшись, он прошел по чавкающей жиже, приближаясь к дому Андерсонов сзади. Перепрыгнул каменную перегородку между полями и увидел на возвышении дом. Ни огонька, ни звука. И «рейнджровера» не видно. – Черт побери, – тихо прошептал Киллиан. Он пошел дальше, переступая через кучки овечьего навоза и лужи, и остановился у границы участка Андерсонов: путь ему пересекала река. Нужно было либо переправиться через нее, либо возвращаться на дорогу. При нынешней неопределенной ситуации дорога исключалась. Река была глубокой, стремительной и темной. Чуть подальше, на границе со следующим участком, виднелась изгородь из колючей проволоки. Надо попытаться. Киллиан подбежал к изгороди и, опираясь кроссовками в нижнюю проволоку, перебирая руками промежутки без колючек в верхней, кое‑как пополз по изгороди. Каждый шаг раскачивал изгородь сильнее и сильнее, ему приходилось все крепче вцепляться в проволоку, чтобы не упасть. Разумеется, он порезался – в темноте просто невозможно было этого избежать – и уже в самом конце изгороди чуть было не лишился большого пальца, напоровшись на шип. От боли Киллиан чуть не упал в реку. Его затрясло от ужаса. Он закрыл глаза и так добрался до берега. Спрыгнул с проволоки на шины, засунул раненый палец в рот, сплюнул кровь. Из‑за дождевых облаков медленно появлялась луна. Темнота была предпочтительней, но ждать времени не было. Киллиан прошел по едва намеченной тропинке среди объеденного овцами вереска к задним воротам ограды дома Андерсонов. Посмотрел сквозь железные прутья. Двухэтажный дом из белого камня. Милое местечко, как будто с открытки, на заднем плане – Слемиш и море. Киллиан осмотрел подъездную дорогу. Кроме старого фермерского «лендровера» – ни одной машины. Волосы на голове у него зашевелились от острого ощущения опасности. Запертые ворота не преграда, по ограде он легко перелез в сад. Киллиан стоял среди грядок капусты и развешенного на веревках белья и смотрел на дом: шторы опущены, задняя дверь заперта. И тишина. Он прошел по дорожке к самому дому. Заглянул в окна – через занавески ничего нельзя было разглядеть. Подергал заднюю дверь – заперто. Обычный автоматический замок. К десяти годам он мог вскрыть такой замок минуты за две. Как и любой мальчишка в его клане. Вынув отмычку, Киллиан уже вставил было ее в замок, как вспомнил о склонности психопата к резке стекол. Зашел за угол дома: следы на клумбе с розами, настежь распахнутое окно кухни, аккуратно вырезанный квадрат рядом с ручкой. Руки Киллиана дрожали. А у него оружия нет! Его противник – не затравленный игрок из прибрежного городка в Нью‑Гемпшире. Профессионал, отлично выполняющий свою работу. Он притаился где‑то поблизости и поджидает его. Киллиан взобрался на подоконник и с шумом ввалился на кухню. Ни оружия, ни фонаря… Он включил свет. Маленькая ольстерская кухня: чайник на плите, картинки лисьей охоты на стенах, разноцветная плитка на полу, стопка сборников кроссвордов и головоломок на столе. Кухонная дверь открыта, Киллиан осторожно выглянул в коридор. Что‑то лежит на полу. Вернее, кто‑то… Киллиан зажег свет в коридоре. Это был Роки Макглинн. Он лежал лицом вверх, верхняя часть головы снесена выстрелом, обои с французскими лилиями обильно заляпаны кровью и мозгами. |
