Они провели у здешних развалин не меньше кварты. И за это время оттуда никто не появился и туда, кроме удиравшего от хищника «кабана», никто не вошел. Скиталец еще немного помедлил, словно бы прислушиваясь, выхватил отточенным жестом шпагу и бросился в темный проход. Эльф напрягся, как струна, ожидая сам не зная чего, но со стороны храма не донеслось ни звука. Жаркий липкий зной заливал и сами развалины, и окрестный лес, было тихо, пока не вернулась черноносая птица и, словно издеваясь, не повисла на цветущей ветке вниз головой, щелкая клювом и время от времени испуская хриплые вопли.

2895 год от В.И.

Вечер 10-го дня месяца Собаки

АРЦИЯ. МУНТ

Дальний раскат грома вывел Шарлотту из задумчивости. Мунтская бланкиссима никогда не любила гроз, к тому же ее в последнее время раздражало все. Сестра Аквилина шпионила в пользу Анастазии, Леона после Заклятия Нежизни ударилась в покаяние, Тереза со своей вечной услужливостью вот-вот предаст, и вообще, что сейчас творится в Гразе? Элеонора Вилльо по уши в заговоре. Если «подруге» не повезет, то она, Шарлотта Мунтская, разделит участь кардинала Клавдия, которого Александр третий год не пускает в Арцию. Конечно, в то, что бланкиссима подбила Элеонору на убийство Жаклин и наследника, никто не поверит, да бывшая королева и не признается, и все-таки не стоило доверять покойному канцлеру! В смерти семьи Бэрротов многое настораживает, теперь нужно затаиться и выждать, чем кончится. С Анастазии станется, если что не так, свалить все на мунтских сестер. Эта змея всегда выкрутится.

— Сестры ждут свою бланкиссиму. — Голос Терезы источал мед, и Шарлотте захотелось убить любезную сестру или, по крайней мере, послать к Проклятому. Но вечерняя служба — это вечерняя служба. Те, кто ею пренебрегает, очень быстро оказываются на задворках. Равноапостольная велела своим последовательницам собираться за час до заката и читать по три раза четыре Великие молитвы и по разу семь Малых. Обычно бланкиссима любила это действо с проходом по белой ковровой дорожке от тканой иконы с оленем над главным входом к Возвышению, торжественным запиранием дверей и поочередным покаянием сестер друг перед другом и перед бланкиссимой, но приближающаяся гроза и неизвестность выбивали из колеи. Шарлотта спокойно посмотрела на Терезу.

— Во имя Равноапостольной будь благословенна. Я иду.

Они вышли из кельи и проследовали к храму ордена, стоявшему посреди примыкающей к обители обширной площади. Вдали вновь заворчало, но причуды погоды службе помешать не могут. Горожане, среди которых были и прихожанки храма Святой Циалы, торопливо разбегались по домам. Тем, кто живет далеко, придется помокнуть, переждать ненастье в Храме она не позволит никому, это запрещено Уставом. Вечерняя служба лишь для сестер. Как душно... Шарлотта украдкой глянула вверх. Небо затянула плотная свинцовая пелена, ветра не было. Над городом повисло тяжкое безмолвие. Странное дело, кажется, что над храмом тучи темнее всего...

Легкий порыв ветра настиг бланкиссиму и ее спутницу на самом пороге, они успели заметить лиловую вспышку, но гром догнал их уже внутри здания. Заполненные лучшим маслом светильники, колонны, резной алтарь, лики святых, ковровые дорожки, запах курений, золотистый свет... Привычная обстановка отогнала непрошеные мысли, Шарлотта, слегка наклонив голову, приветствовала сестер. Почему нет Анны и Корделии, понятно. Ежемесячное недомогание, во время которого посещать храм — грех, но где же Юнна? Завтра она с нее спросит, а Леона стоит как наказанная. Если так пойдет и дальше, от нее придется избавиться.