– Точно, – осторожно ответил Ричардс. – Я и сам затронут. Это ты получаешь из воздуха. Боже мой, все знают, что надо сидеть дома, когда жарко и облачно и нет ветра…

– Инверсия температур, – мрачно заметил Брэдли.

– …и, конечно, у многих астма. В августе и сентябре воздух становится, как сироп от кашля. Но рак легких…

– Ты говоришь не об астме. Ты говоришь об эмфиземе.

– Эмфизема? – Ричардс покрутил слово в мозгу. Он не мог придать ему смысла, хотя слово было смутно знакомым.

– Все ткани в твоих легких разбухают. Ты качаешь воздух, и качаешь, и качаешь, и все равно задыхаешься. Ты знаешь людей, которые страдают этим?

Ричардс задумался. Да. Он знал множество людей, которые умерли от этого.

– Об этом не говорят, – продолжал Брэдли, как будто прочитав мысли Ричардса. – Сейчас коэффициент загрязненности в Бостоне составляет двадцать в хорошие дни. Это все равно, что выкурить четыре пачки сигарет в день, просто вдыхая воздух. В плохие дни он поднимается до сорока двух. Старики падают замертво по всему городу. В свидетельстве о смерти значится астма. Но это все воздух, воздух. И они выбрасывают его как можно быстрее. Огромные дымовые трубы работают двадцать четыре часа в сутки. Боссам это нравится.

– Эти двухсотдолларовые носовые фильтры ни хрена не стоят. Это просто два кусочка ваты с ментоловой прокладкой между ними. Вот и все. Хорошие фильтры производит только «Дженерал Атомикс». Единственные кто может их себе позволить, это боссы. Они дали нам Фри-Ви, чтобы удержать нас подальше от улицы и чтобы мы могли дышать до смерти, не доставляя никаких хлопот. Как тебе это нравится? Самый дешевый носовой фильтр «Джи Эй» идет на черном рынке за шесть тысяч нью-долларов. Мы сделали такой для Стейси по той книжке за десять долларов. Мы использовали приспособление размером с лунку твоего ногтя. Вынули его из духового аппарата, который купили в лавке за семь баксов. Как тебе это нравится?

Ричардс ничего не ответил. Он не находил слов.

– Когда Кэсси умрет, ты думаешь, они напишут рак в свидетельстве о смерти? Чушь. Они напишут астма. Чтобы никто не испугался. А то кто-нибудь сопрет библиотечную карточку и обнаружит, что рак легких возрос на семьсот процентов с 2015 года.

– Это правда? Или ты преувеличиваешь?

– Я прочитал это в книге. Дружище, они нас убивают. Фри-Ви убивает нас. Это как фокусник, который заставляет тебя смотреть, как пирожки сыплются из блузки его помощницы тогда как он вытаскивает кроликов из штанов и сует их в шляпу.

Он помолчал, а затем мечтательно продолжил:

– Иногда мне кажется, что я мог бы вывести все на чистую воду десятиминутным выступлением по Фри-Ви. Рассказать им. Показать им. Каждый мог, бы иметь носовой фильтр, если бы только Система этого хотела.

– А я помогаю им, – сказал Ричардс.

– Это не твоя вина. Ты должен бежать.

Лица Киллиэна и Артура М. Бернса выросли перед Ричардсом.

Ему захотелось ударить их, разбить, растоптать ногами. А еще лучше – вырвать их носовые фильтры и вытолкать их на улицу.

– Люди в ярости, – сказал Брэдли. – Они в ярости на свиней уже тридцать лет. Все, что им требуется – это повод. Только повод…

Под повторение этих слов Ричардс провалился в сон.

Брэдли и Стейси вернулись в шесть, и Брэдли постучал большим пальцем по Фри-Ви.

– Все устроено, дружище.