Я подозрительно хмыкнул.

– Чего-нибудь полезного, говоришь?

– Минута-другая ничего не решает, – Мёрфи пригубила кофе и кивнула в направлении женщины, подходившей к подъезду. Женщина как женщина, в обычном летнем платье, поверх которого была накинута белая мужская рубаха. Лет на вид тридцать пять-сорок, седеющие волосы собраны в пучок. Сандалии, темные очки.

– Знаешь эту?

– Угу, – кивнул я. – Знаю. Видел несколько раз у Бока в книжной лавке.

Женщина быстрой, уверенной походкой подошла к парадному и скрылась в дверях.

Мы с Мёрфи подождали еще. На протяжении следующих сорока пяти минут в дом вошло еще четверо женщин. Я узнал двоих.

Мёрфи сверилась с часами – настоящими карманными часами, с пружиной и колесиками, а не какими-то там микрочипами на батарейке.

– Почти четыре, – сообщила она. – Ты говорил, человек пять-шесть, не больше?

– Типа того, – согласился я.

– И явных злодеев ты не обнаружил?

– У злодеев есть одна неприятная черта: они не обязательно явные. Они забывают нафабрить усы и бакенбарды, рога оставляют дома, а черные колпаки отдают в чистку. Забавно, но это так.

Мёрфи посмотрела на меня в упор, и у меня создалось впечатление, что шутка не показалась ей слишком смешной.

– Ну что, идем?

– Еще пять минут. Во всей Вселенной не найдется такой силы, что смогла бы заставить сборище людей, взявших себе латинское название, сделать хоть что-нибудь вовремя. Если все они соберутся здесь к четырем, мы уж наверняка будем знать, что во все это вовлечена черная магия.

Мёрфи фыркнула, и мы подождали еще несколько минут.

– Ну, – спросила она, заполняя паузу. – Как у вас дела на войне? – она помолчала секунду-другую. – Господи, ну и вопрос.

– Ни шатко, ни валко, – ответил я. – Со времени нашей экспедиции в Арктис-Тор и последовавшего за ней поражения вампиров все как-то попритихло. Весной я выбирался в Нью-Мехико.

– Зачем?

– Помогал Люччо готовить будущих стражей, – ответил я. – Когда учишь огненной магии, да еще групповой, лучше держаться подальше от цивилизации. В общем мы провели там два дня, превращая тридцать акров песчаной пустыни в стекло. Потом туда наведалась пара вурдалаков из Красной Колегии и убила двоих наших юнцов.

Мёрфи вопросительно покосилась на меня.

При одном воспоминании об этом я невольно стиснул зубы. Впрочем, этим ребятам все мои переживания уже не помогли бы. Поэтому я сделал вид, будто не понимаю, что она дает мне шанс выговориться.

– Ну, а серьезных боевых действий, если подумать, не было. Так, мелочь. Мерлин предпринимает попытки усадить вампиров за стол мирных переговоров.

– По твоему тону не похоже, что ты в восторге от этого, – заметила Мёрфи.

– Король Красных все еще силен, – сказал я. – Начнем с того, что вся эта война – его рук дело. Если он сейчас и пойдет на перемирие, так только для того, чтобы вампиры смогли зализать раны, пополнить свои ряды и с новыми силами обрушились на нас.

– То есть, ты предлагаешь убить их всех? – спросила она. – Пусть Бог рассудит, кто из них прав, а кто виноват?

– Мне плевать, рассудит их кто или нет, – возразил я. – Просто мне осточертело видеть всех тех, кого они уничтожили, – зубы мои против воли стиснулись еще крепче. Странно еще, что они не начали крошиться.

Я попытался успокоиться, но получилось это у меня неважно. Вместо того, чтобы унять напряжение и злость, я только почувствовал себя до ужаса усталым.