– Какие же?

– Тетка эта, которая сейчас здесь, Кавамура Мацуэ, – это я ей помог сюда пристроиться, – так вот ее как ни спросишь, все одно: какие уж там родственники, старые знакомые, и те не появляются. Ну ладно – от мужчины она прячется, так ведь ни одного письма, ни единой открытки никогда и в помине нет! А заведешь разговор, все что‑то непонятное несет. А тут у меня полгода назад случай подвернулся в те края съездить, принялся я это место искать, Камэдо, округ 5… – он выдержал паузу, – а дома‑то там и не оказалось!

Тодороку и Киндаити переглянулись.

Похоже, загадочная подоплека этого убийства понемногу начала прорисовываться.

– Нечисто здесь что‑то: номер дома не указан, просто Камэдо, округ пять и все. А сам округ громадный, я все ноги стер, пока этого Одзаки Рютаро искал, да так и уехал ни с чем.

– Вы говорили потом об этом с мадам?

– Ну конечно!

– И что она сказала?

– Побледнела немного, но все равно как‑то вывернулась. Сказала, что человек тот вскоре перебрался на Кюсю и что, конечно, ей бы надо было меня о том предупредить, но она просто не хотела мне хлопот доставлять, так что уж нельзя ли все так и оставить, как есть. Ну, господин старший инспектор, представьте такую женщину в подобной ситуации! Эдакая тростиночка, ветром колеблемая, сама печаль, воплощение скромности, деликатности… Вот уж лиса так лиса! Аха‑ха‑ха‑ха!..

Завершив свою высокопарную тираду, Итами снова расхохотался, тряся животом, и снова смех его прозвучал нарочито сухо и фальшиво.

– И вы решили все так и оставить?

– Ну я собирался что‑нибудь потом предпринять, а тут вон что случилось, это и для меня самого неприятность страшная.

– Когда она открыла здесь свое дело?

– В начале мая уже перебралась сюда. Я ей тут мастера подыскал, еще кой‑чем помог, а люди не так поняли, разговоры пошли. Да что говорить, я и вправду за ней приударял, было дело.

Итами опять раскатисто захохотал, но за этим весельем ощущалось некоторое беспокойство.

Киндаити сразу обратил внимание, что здесь, как и на втором этаже, вся обстановка была совершенно новая. Раскроечный стол и гладильная доска – это еще ладно, но ведь и обе швейные машинки ярко поблескивают металлическими деталями. Все, вплоть до ножниц и электрического утюга, новехонькое.

Тодороку тоже это заметил:

– Скажите‑ка, господин Итами, эти швейные машинки, к примеру, – она их купила уже здесь?

– Да, у нее с собой из вещей было ну разве только то, что на самой надето. Все, начиная с кровати, которая на втором этаже стоит, и до последней иголки уже после переезда куплено. Машинки она в рассрочку брала, так меня их торговый агент про нее расспрашивал, мол, все ли в порядке.

– В каком смысле – все ли в порядке?

– Да был у них случай недавно: оформили кредит, заплатили один взнос – и с концами.

– И даже при этом женщина не показалась вам подозрительной?

– Странной она мне показалась. Я потому и решил ее поручителя проверить, да и вообще… Что ж у нее, совсем, что ли, раньше никаких вещей не было?

– А как вам об этом стало известно?

– Так я у Кавамуры спрашивал.

Тут Итами немного смешался: проговорился, что тетка для него шпионила.

Итак, Итами Дайскэ совершенно ничего не знал о хозяйке «Одуванчика». Именно это, по крайней мере, следовало из его ответов.

– Господин старший инспектор, может, вы зададите вопросы по тому делу, о котором я вам рассказал? – напомнил сидевший сбоку Киндаити Коскэ.