И какія же оне противные! Попроси только девушку вежливо, по-хорошему, сойти съ каната, который ты хочешь собрать, и она посмотритъ на тебя такъ, точно ты обязанъ векъ дожидаться, пока ей угодно будетъ двинуться. А попробуй-ка, дерни его из-подъ нея не сказавшись, такъ и места себе не найдешь на корабле! Одинъ человекъ, котораго я знавалъ — онъ умеръ теперь, бедный малый, и оставилъ трехъ вдовъ, оплакивающихъ свою незаменимую потерю — говаривалъ не разъ, что при всей его опытности, женщины до конца оставались для него такими же загадками, какъ когда онъ въ первый разъ женился.

Конечно, бываетъ иногда, что попадаетъ на бакъ, девушка подъ видомъ парня, и служитъ какъ обыкновенный матросъ, или юнга, и никто объ этомъ и не догадывается. Это случалось прежде, да вероятно будетъ случаться и впередъ.

Съ нами была разъ курьезная исторія на бриге „Лондонская Башня", на которомъ я служилъ экономомъ. Шли мы изъ Ливерпуля въ Мельбурнъ съ разнымъ грузомъ, и передъ самымъ отплытіемъ приняли новаго юнгу, котораго записали въ судовую книгу подъ именемъ Генри Мало. Ну, и первое, что мы заметили у этого самаго Генри, это что онъ страхъ какъ не любилъ работать и постоянно болелъ морской болезнью. Бывало, какъ только требуется что-нибудь сделать, сейчасъ этотъ мальчишка отправляется въ трюмъ и валяется тамъ, какая бы ни была погода.

Тогда Биль Доусетъ, какъ говорится, усыновилъ его и сказалъ, что сделаетъ-таки изъ него моряка. Мне кажется, что если бы Генри предоставили выборъ отца, то онъ выбралъ бы любаго изъ насъ, только не Биля, а я такъ и вовсе предпочелъ бы быть сиротой, чемъ сыномъ кого бы то ни было изъ нихъ. Биль сначала только орудовалъ языкомъ — ужъ и языкъ же у него былъ! но когда это не помогло, онъ началъ угощать малаго подзатыльниками. Конечно, въ этомъ ничего нетъ дурного, одна польза для мальчишки, который долженъ учиться зарабатывать свое пропитаніе, но Генри обыкновенно такъ ревелъ, что намъ всемъ становилось за него стыдно.

Биль, наконецъ, просто сталъ бояться трогать его и попробовалъ пробирать его насмешками. Но тогда мы увидели, что Генри умеетъ насмешничать еще въ десять разъ лучше Биля — онъ всехъ кругомъ обговаривалъ и, такъ сказать, прямо вырывалъ слова изо рта у Биля и ихъ же обращалъ противъ него. Тогда Биль опять пускалъ въ ходъ свое природное оружіе, и кончилось темъ, что недели черезъ две после отплытія, малый взобрался на палубу и пожаловался шкиперу на Биля, что онъ очень ругается.

— Ругается? — переспросилъ старикъ, сверкая на него глазами, точно хотелъ съесть его. — Какъ же онъ ругается?

— Скверно ругается, сэръ, — отвечалъ Генри.

— Повтори, — сказалъ шкиперъ.

Генрн даже вздрогнулъ. — Не могу, сэръ, — отвечалъ онъ очень серьезно, — но совсемъ… совсемъ такъ, какъ вы вчера разговаривали съ гребцами.

— Убирайся на свое место! — заревелъ шкиперъ, — сію минуту убирайся, и чтобъ я больше объ этомъ не слыхалъ. Сиделъ бы лучше въ девичьемъ пансіоне, коли такъ!

— Я знаю, что мне следовало бы тамъ быть, сэръ, — прохныкалъ Генри, — да я никакъ не ожидалъ, что здесь такъ будетъ.

Старикъ вытаращилъ на него глаза; потомъ протеръ ихъ и опять вытаращилъ, а Генри вытеръ слезы и стоитъ, смотритъ въ полъ.

— Праведное небо! — сказалъ, наконецъ, старикъ, въ роде какъ бы задушеннымъ голосомъ.