-  Танцевать?

    -  Не перебивай. Тебе необходимо побить Георгия на его поприще! Доказать, другими словами, что как воин ты богатыря превосходишь многократно!.. Когда великий ратоборец окажется в пыли у твоих ног, Оксана подумает: а так ли он велик на самом деле, богатырь-то этот?.. Лично мне рассказы о тысячах посрамленных басурман кажутся сомнительными! Георгий - такой хлюпик, что и одного-то вряд ли сможет одолеть. Так что не бойся! Действуй, и не забывай - я рядом! Страхую тебя!

    -  Ты меня - что? - напрягся Гаврила.

    -  Рядом буду! - рявкнул я. - Стану невидимым, и если вдруг каким-то чудом Георгий станет тебя одолевать, приду на помощь. Уж вдвоем-то мы богатыря уделаем! Фертшейн наконец, дубина?

    -  Фер-р-штейн… - медленно выговорил Гаврила явно незнакомое ему слово. - Но лучше мне было бы вместе с Георгием на ратное дело пойти и в одном бою, плечом к плечу с басурманами рубясь, в воинском мастерстве его честно превзойти! И с почестями домой вернуться!.. Только меня батюшка на войну не отпустит… И еще - по законам царевым за оскорбление прилюдное наказание полагается суровое.

    -  Я тебе о чем толкую! Сделай так, чтобы все поняли - не ты его оскорбил, а он тебя! Мол, богатырь первым начал, а с меня и взятки гладки!..

    Ворота отворились. Со двора Параши на белом коне выехал всадник. Я, честно говоря, с трудом узнал в нем Георгия. Богатырь всея Руси закован был с ног до головы в железо. На левом его бедре висел громадный меч; за спиной боевой лук скрещивался с посеребренным колчаном; султан из цветных перьев на высоком шлеме увеличивал рост Георгия едва ли не вдвое… Да, теперь богатырь выглядел куда более внушительно, чем ночью в спальне в одних портках!

    -  Пошел! - подтолкнул я Гаврилу.

    -  А Оксана… может быть, и не смотрит вовсе… - прохрипел Гаврила.

    -  Вон! Глянь!

    Отрок посмотрел туда, куда я указал, и вздохнул. Оксана, прикладывая к влажным глазкам белоснежный платок, маячила в раскрытом окне… Нет, какая всё-таки красивая девушка! А Георгий, повторюсь, идиот!

    -  Пошел! Делай так, как я тебя учил!

    На этот раз я подтолкнул Гаврилу немного сильнее, чем требовалось. Тумбообразный детина выкатился из-под куста и затормозить успел, только оказавшись на расстоянии метра от испуганно вставшего на дыбы скакуна.

    -  Отроку следует чинно по улице следовать, - осаживая коня, степенно проговорил Георгий. - Не бегай без оглядки, не то набьешь себе шишек… Не поранился ли ты, мил человек?

    Гаврила поднялся на ноги, стряхнул с себя пыль.

    -  Ну, давай! - прошептал я.

    Воеводин сын прокашлялся, бросил косой взгляд на притихшую в окне Оксану и довольно громко проговорил:

    -  Зачем ты конем меня стоптать хотел, дяденька?!

    Георгий очень удивился - даже мне это было заметно.

    -  Разве не узнал ты меня, отрок? - подбоченившись в седле, спросил он. - Или, падая, буйну голову всё-таки повредил? Не могу я вред причинить человеку православному, доброму. Обет такой дал. Ступай себе с богом домой.

    Я заскрипел зубами. Не может он православному доброму Гавриле вред причинить! И тут у него обет! Что же делать теперь?

    Гаврила, явно сбитый с толку, стоял столбом, загораживая дорогу богатырю.