Затем обратился к нам:

    -  Итак, коллеги!.. - Великий разведчик плотно прикрыл дверь и нырнул за свой стол. - Начнем!

    Тут на его столе зазвонил телефон, Штирлиц снял трубку:

    -  Алло? Вашингтон? Да, я. Не, еще не время, но уже скоро. Ждите. Отбой. Та-ак, - положив трубку, протянул он и повернулся к нам. - Должен вам сказать, что очень рад вас видеть на своем, так сказать… рабочем посту! Наконец-то вы до меня добрались! Сколько было сделано попыток? Пять? Десять?

    -  Ну… где-то около того… - осторожно ответил я, а Штирлиц, выслушав, понес уже совершеннейшую чушь:

    -  Египет, ацтеки, шумеры… Надо же было так промахиваться-то, а? Ну, хорошо, что вы все-таки попали точно ко мне. Правда, не предупредили… Конечно, визит ваш несколько неожидан, но скрывать мне нечего, результаты работы я могу предъявить вам прямо сейчас! Желаете?

    Брякнул телефонный звонок.

    -  Ой, опять, извините… Алло! Лондон? Я! Нет еще! Ждите! Отбой. Тьфу, надоели. Так, желаете, уважаемые коллеги, посмотреть результаты работы? Или сначала финская баня, шнапс, коньяк, девочки? А? Не стесняйтесь, тут все свои!

    -  Э-э-э-э… - сказал Степан Федорович.

    Я на этот раз ничего не сказал. Я все думал, за кого он нас принимает? Коллегами назвал… Грозится предъявить результаты своей работы. Неужели настолько обнаглел, что предполагает, будто высшие чины контрразведки вот так просто и безбоязненно приедут к нему с проверкой? Нет, ерунда. Не похожи мы со Степаном Федоровичем на контрразведчиков. Хорошенькие контрразведчики - один рогатый и в средневековых рыцарских доспехах, другой брат-близнец в инопланетном скафандре.

    -  Хотите, я сейчас Еве звякну? - соловьем разливался Штирлиц. - Она подружек возьмет. Зависнем в любом кабаке и погудим. Плевать, что военное положение и комендантский час. Фюрера на стреме поставим, никто к нам не сунется. Хотите, а?

    -  Ну-у… - неопределенно высказался Степан Федорович. - Как говорится - чем обязаны такому… ну-у… приему… и…

    Штирлиц посмотрел на него непонимающе. Возникла пауза, которую немедленным пунктиром прериали сразу три телефонных звонка подряд. Вызывали Тихуана, Москва и Сидней. Великий разведчик всем трем абонентам посоветовал ждать.

    -  Так, э-э-э… чем обя…

    Я пнул клиента ногой, и он сразу же заткнулся. Вот идиотина! Если ничего не соображаешь, так молчи! Времеатрон, на помощь которого мы рассчитывали, сломан, теперь нам не удастся убраться отсюда так скоро, как я предполагал. Придется немного освои-ться, выведать, что к чему… Но не таким же топорным способом!

    -  Не слушайте его, - вклинился я в разговор. - Мы именно те, которые это… с проверкой. Я - Алекс, а он - Юстас. Приятно познакомиться.

    Штирлиц, непонятно приговаривая: «Гринсшлаг, гринсшлачок… », в этот момент разливал из серебряного кофейника кофе по чашкам. Дегтярно-черная жидкость струйкой булькала в чашечки с синей каемочкой и как-то странно шипела и пузырилась. Представившись Алексом, я как раз хотел спросить, что это за сорт кофе такой, но Штирлиц вдруг так расхохотался, что рухнул из-за стола вместе с креслом. Пока он взревывал, всхлипывал и колотил ногами по полу, я толкнул Степана Федоровича (он засмотрелся на портрет кисти Сальвадора Дали) и прошипел ему на ухо:

    -  Молчи, ради Владыки, молчи, а то погорим! Я сам говорить буду!

    Отхохотавшись, штандартенфюрер юмористически хрюкнул:

    -  Юстас и Алекс, надо же! Не, ребята, с маскировкой вы явно переборщили! - И вновь воздвигся за столом, но тут опять зазвонил телефон.