Собаки лежали в кустах ежевики, слизывая с когтей остатки мяса.

— До чего же вкусные эти речные кролики! — зевнула Гроза.

— Как настоящие кролики, только жирнее и сочнее, — согласилась Белла. — Надеюсь, теперь мы будем каждый день их ловить.

«А я на это совсем не надеюсь, — вздохнул про себя Счастливчик. Сегодня им просто повезло. Здесь, на голых берегах реки, не пахло ни кроликами, ни мышами. — Хорошо бы наша стая отыскала более сытное местечко».

Но собаки, поев, заметно повеселели, и Счастливчику совсем не хотелось портить им настроение. Счастливчик покосился на Марту. Огромная собака подошла к берегу и негромко благодарила Собаку-Реку за угощение. Когда она закончила, собаки стали собираться в путь. Собака-Солнце уже вовсю резвилась на глади воды, взбираясь на небеса.

— Идем Альфа и наши уже пустились в путь, — сказал Счастливчик.

Кто знает, как далеко готов уйти полуволк, спасаясь от свирепой стаи?

Марта вернулась с берега, покачала тяжелой головой.

— Я понимаю, что мы пытаемся скрыться от Свирепых псов, но у нас должен быть план. Куда мы идем? Что ищем?

Счастливчик не знал, что на это ответить. Он молча повернулся к Марте спиной и побрел вдоль берега, остальные потянулись за ним.

Первой заговорила Белла:

— Альфа знает, что делает. Мы должны найти место, где сможем жить в безопасности. Тихое, спокойное место, где будет много кроликов и чистой воды.

Гроза недоверчиво дернула хвостом.

— По-твоему, Альфа сможет найти такое место?

— Я на это надеюсь, — торопливо ответил Счастливчик, хотя когти сомнения больно царапали его сердце. Впрочем, ради Грозы он был готов уйти хоть на край света. Только бы увести ее подальше от кровожадной родни, которая ищет ее, чтобы вернуть в стаю и превратить в безжалостное свирепое чудовище.

Они шли вдоль зарослей колючих кустов, цеплявшихся за собачью шерсть. Внезапно Счастливчик встрепенулся, сморщил нос. Что это за запах? Он ощетинился и вытянул хвост.

— Здесь какая-то собака!

Белла и Луна обернулись, насторожив уши. Счастливчик снова втянул в себя воздух и с облегчением понял, что это не кто-то из Свирепых. В запахе не было ни следа злобы или агрессии.

Неожиданно Хромой вышел вперед и неуверенно тявкнул:

— Эй, Всплеск? Ты, что ли?

Зашуршали кусты, и на тропинку вышел маленький черный песик с жесткой шерстью.

Еще шесть собак медленно, с опаской, выползли из-под куста следом за ним.

Это были собаки из стаи Ужаса! Счастливчик инстинктивно сделал шаг к Хромому, Белла встала с другой стороны. Остальные собаки цепью выстроились сзади.

Но Хромой, похоже, ничуть не испугался. Черный песик подскочил к нему, виляя хвостом, и почтительно склонил голову. Его товарищи сделали то же самое, вид у них был слегка напуганный, но дружелюбный. Хромой проковылял к ним, потерся носом о нос каждого.

С реки задул ветер, и Всплеск испуганно обернулся. Теперь Счастливчик узнал его — это был тот самый песик, на которого Ужас напал во время одного из своих припадков, когда собаки подглядывали с другого берега.

Все семеро выглядели истощенными, напуганными и несчастными. Под властью Ужаса они вели себя, как безумные, бросались на других собак и были готовы рвать их до смерти.

«Он заставлял их», — подумал Счастливчик и покосился на Грозу, вспомнив, как она стояла над телом мертвого Ужаса. Он до сих пор не знал, чем было для Грозы убийство смертельно раненного пса — актом милосердия или проявлением ее свирепой кровожадности, — и старался не думать об этом.

Хромой повернулся к своим друзьям.

— Это Всплеск, — сказал он, кивая на черного песика.