|
Они добрались до фазенды уже к вечеру и были распределены по хижинам. Негр сказал, опрокинув кружку кашасы: - Вот погоди, завтра увидишь... Старик, принесший покойника, вздохнул: - Нет хуже участи, чем быть работником на плантации какао... Худой заметил: - Наемники живут, конечно, получше... - он повернулся к сеаренцу. - Если у тебя меткий глаз, можешь считать, что ты устроился в жизни. Здесь деньги водятся только у того, кто умеет убивать... Глаза сеаренца расширились. Он со страхом посмотрел на покойника, наглядно подтверждавшего слова собеседника: - Кто умеет убивать? - спросил он. Негр засмеялся, худой сказал: - Наемник с метким глазом пользуется привилегиями у богача... Он живет в поселке, у него есть женщины, у него всегда водятся деньги в кармане и никогда не бывает, чтобы за ним числились долги. Но тот, кто годится только для плантации... В общем завтра ты сам все увидишь... Теперь худой пугал его этим завтрашним днем: сеаренец поинтересовался, что же с ним будет. Любой из присутствующих мог бы ответить; взялся объяснить все тот же худой. - Завтра рано утром приказчик из лавки позовет тебя и предложит забрать все, что тебе нужно на неделю вперед. У тебя нет инструмента - тебе понадобится приобрести его. Ты покупаешь серп и топор, покупаешь нож, покупаешь мотыгу... И все это тебе обходится в сотню мильрейсов. Потом ты покупаешь муку, мясо, кашасу, кофе на всю неделю. На еду ты истратишь десять мильрейсов. В конце недели тебе начислят заработанные тобой пятнадцать мильрейсов. - Сеаренец подсчитал про себя: шесть дней по два с половиной, пятнадцать, - и мотнул головой, соглашаясь. - У тебя останется пять мильрейсов, но тебе их не дадут, - они пойдут в погашение долга за инструмент... Тебе понадобится год, чтобы выплатить сто мильрейсов, причем ты не увидишь ни гроша. Возможно, к рождеству полковник одолжит тебе десять мильрейсов, чтобы ты истратил их с проститутками в Феррадасе... Худой говорил полунасмешливо, с циничным и в то же время унылым, трагическим видом. Потом попросил кашасы. Пришелец из Сеара как будто онемел, он безмолвно смотрел на покойника. Наконец сказал: - Сто мильрейсов за нож, серп и мотыгу? Старик пояснил: - В Ильеусе нож жакаре стоит двенадцать мильрейсов. В лавке фазенды ты его получишь не меньше, чем за двадцать пять... - Год... - промолвил сеаренец и стал прикидывать, когда пройдут дожди в его родном краю, страдающем засухой. Он рассчитывал заработать здесь на корову и теленка и вернуться сразу же, как только первые дожди оросят раскаленную землю. - Год... - повторил он и взглянул на мертвого, который, казалось, улыбался. - Это ты так думаешь... Еще до того, как ты закончишь выплату, твой долг уже увеличится... Ты приобрел холщовые брюки и рубашку... Истратился на лекарства, которые, помоги нам господи, обходятся очень дорого; ты купил револьвер - единственное стоящее вложение денег в этом краю. |
