|
.. Даже настоящий врач ничего не может поделать. И даже Жеремиас, который лечит травами... Негр объяснил вновь прибывшему (он приехал из Сеара), что Жеремиас - это знахарь, живущий в дремучих лесах Секейро-Гранде, где он укрылся в полуразвалившейся хижине. Лишь в самых крайних случаях люди отваживались отправляться туда. Жеремиас питался корнями и дикими плодами. Он заговаривал людей от пуль и укусов змеи. В его хижине змеи свободно ползали, и каждая из них имела свое имя, как если бы она была женщиной. Он давал лекарства против телесных страданий и любовных мук. Но с этой лихорадкой даже он не мог справиться. - Мне говорили там, в Сеара, но я не поверил... Столько историй рассказывают об этих краях, что все кажется чудом!.. Худой поинтересовался, что же там рассказывают. - Хорошее или плохое? - И хорошее, и плохое, но больше плохого. Из хорошего говорят лишь, что здесь много денег, что любой может разбогатеть сразу, не успев еще высадиться с парохода, будто тут деньгами улицы мостят, будто денег здесь, что пыли на дороге... А из плохого - что тут лихорадка, жагунсо, змеи... Много говорят плохого... - И все-таки ты приехал... Пришелец из Сеара не ответил. Заговорил старик, принесший труп: - Если есть деньги, человек не замечает ничего, даже подлости. Человек - это такое животное, которое видит только деньги; стоит почуять деньги, ничего другого уже не видит и не слышит. Оттого столько несчастий в этих краях... Худой кивнул головой в знак согласия. Он тоже оставил отца и мать, невесту и сестру, чтобы отправиться на заработки в эти края. И вот прошли годы, а он все еще собирал какао на плантациях для Манеки Дантаса. Старик продолжал: - Денег много, но мы-то их не видим... Свеча освещала осунувшееся лицо покойника. Казалось, он внимательно слушал, о чем говорили собравшиеся вокруг него люди. Кружка с кашасой еще раз обошла всех. Начался дождь, негр закрыл дверь. Старик долго смотрел на бородатое лицо мертвеца и потом сказал усталым, лишенным всякой надежды голосом: - Вот он умер. Больше десяти лет проработал покойный в Бараунасе у полковника Теодоро. У него ничего не осталось в жизни, даже дочерей... Десять лет прошло, а он так и не выпутался из долгов полковнику... Теперь лихорадка унесла его, а полковник не захотел дать ни гроша, чтобы помочь дочкам похоронить его... - Он еще сказал, что хорошо, если не потребует с дочерей уплаты долгов старика. Девки, мол, зарабатывают много денег... - добавил юноша, когда старик замолчал. Худой с отвращением плюнул. Покойник, казалось, внимательно все слушал. Сеаренец немного встревожился; он прибыл только сегодня, надсмотрщик Манеки Дантаса завербовал его в Ильеусе вместе с другими крестьянами, высадившимися с того же парохода. |
