|
. -у казал Семен Яковлевич на голову сахару. Мальчишка подскочил, схватил голову и потащил ко вдове. - Ох, батюшка, велика твоя милость. И куда мне столько? - завопила было вдовица. - Еще, еще! - награждал Семен Яковлевич. Притащили еще голову. "Еще, еще", приказывал блаженный; принесли третью и наконец четвертую. Вдовицу обставили сахаром со всех сторон. Монах от монастыря вздохнул: всЈ это бы сегодня же могло попасть в монастырь, по прежним примерам. - Да куда мне столько? - приниженно охала вдовица. - стошнит одну-то!.. Да уж не пророчество ли какое, батюшка? - Так и есть, пророчество, - проговорил кто-то в толпе. - Еще ей фунт, еще! - не унимался Семен Яковлевич. На столе оставалась еще целая голова, но Семен Яковлевич указал подать фунт, и вдове подали фунт. - Господи, господи! - вздыхал и крестился народ. - Видимое пророчество. - Усладите вперед сердце ваше добротой и милостию и потом уже приходите жаловаться на родных детей, кость от костей своих, вот что, должно полагать, означает эмблема сия, - тихо, но самодовольно проговорил толстый, но обнесенный чаем монах от монастыря, в припадке раздраженного самолюбия взяв на себя толкование. - Да что ты, батюшка, - озлилась вдруг вдовица, - да они меня на аркане в огонь тащили, когда у Верхишиных загорелось. Они мне мертву кошку в укладку заперли, то-есть всякое-то бесчинство готовы. - Гони, гони! - вдруг замахал руками Семен Яковлевич. Причетник и мальчишка вырвались за решетку. Причетник взял вдову под руку, и она, присмирев, потащилась к дверям, озираясь на дареные сахарные головы, которые за нею поволок мальчишка. - Одну отнять, отними! - приказал Семен Яковлевич остававшемуся при нем артельщику. Тот бросился за уходившими, и все трое слуг воротились через несколько времени, неся обратно раз подаренную и теперь отнятую у вдовицы одну голову сахару; она унесла однако же три. - Семен Яковлевич, - раздался чей-то голос сзади у самых дверей, - видел я во сне птицу, галку, вылетела из воды и полетела в огонь. Что сей сон значит? - К морозу, - произнес Семен Яковлевич. - Семен Яковлевич, что же вы мне-то ничего не ответили, я так давно вами интересуюсь, - начала было опять наша дама. - Спроси! - указал вдруг, не слушая ее, Семен Яковлевич на помещика, стоявшего на коленях. Монах от монастыря, которому указано было спросить, степенно подошел к помещику. - Чем согрешили? И не велено ль было чего исполнить? - Не драться, рукам воли не давать, - сипло отвечал помещик. - Исполнили? - спросил монах. - Не могу выполнить, собственная сила одолевает. - Гони, гони! Метлой его, метлой! - замахал руками Семен Яковлевич. Помещик, не дожидаясь исполнения кары, вскочил и бросился вон из комнаты. - На месте златницу оставили, - провозгласил монах, подымая с полу полуимпериал. |
