– Чтобы я больше этого не видел, – протянул ко мне руки. – Иди сюда, Анджело.

Я соскользнул с плеч Джанно в руки деда, радуясь, что он не сердится на меня. Дедушка поцеловал меня, поднимаясь по ступеням.

– Не следует детям баловаться с оружием, – объяснил он. – Даже с игрушечным.

Мы вошли в гостиную, где ждали мама и папа. Мама заплакала, едва увидела его. Дед усадил меня на одну руку, а другой неловко обнял маму.

– Ну перестань, Дженни. Не плачь. Сицилия – не край земли.

– Но вы будете так далеко от нас, – всхлипнула мама.

Заплакал и я.

– Не хочу, чтобы ты уезжал, дедушка!

– Дженни, видишь, чего ты добилась? – мягко упрекнул ее дедушка. Посмотрел на папу. – Dottore, успокойте жену. Ни к чему так расстраивать Анджело.

Я видел, что и у отца глаза на мокром месте, поэтому завопил что есть мочи.

– Я не хочу, чтобы ты покинул меня, дедушка! – и, рыдая, прижался к нему.

Но, похоже, перестарался, Потому что мама перестала плакать и потянулась ко мне.

– У него истерика.

Но дедушка отвел ее руки.

– Я сам его успокою.

И развернул меня так, чтобы видеть мое лицо.

– Я не покидаю тебя, Angelo mio. Я собираюсь на Сицилию, в Марсалу и Трапани, где прошло мое детство.

Но я завопил еще громче.

– Значит, я больше не увижу тебя!

Тут на его глаза навернулись слезы. Он крепко прижал меня к груди.

– Обязательно увидишь, – сдавленным голосом пообещал он. – Летом ты приедешь ко мне с мамой и папой, и я покажу тебе виноградники и оливковые рощи на склонах Монте Эрис, где вырос твой дед.

– И мы сможем поиграть там в ковбоев и индейцев? – слезы мои исчезли без следа.

– Нет, это плохая игра, – он покачал головой. – Как и все игры, где убивают людей, пусть и понарошку. Ты, как и твой отец, станешь доктором, чтобы спасать людей, а не убивать, – он посмотрел на меня, не уверенный, что я его понял. – А кроме того, на Сицилии нет индейцев.

– Там только хорошие люди?

– Только хорошие люди, – подтвердил он, понимая, что дальнейшие объяснения только все запутают. И воспользовался беспроигрышным вариантом:

– А приехав туда, дедушка пришлет тебе замечательный подарок.

– Какой же?

– Все, что ты пожелаешь. Только скажи дедушке.

Я задумался. Вспомнил фильм, который мы с Джанно видели на прошлой неделе, с Монте Блу в главной роли.

Об автогонках.

– И настоящий гоночный автомобиль? – в голосе моем слышалось сомнение.

– Если мой Анджело хочет гоночный автомобиль, он его получит. «Бугатти» тебя устроит?

Я крепко обнял его за шею. Поцеловал.

– Спасибо, дедушка.

Он повернулся к моим родителям.

– Видите, – воскликнул торжествующе. – Теперь он в полном порядке.

Все это время мужчина, пришедший вместе с дедушкой, скромно стоял у двери. Теперь дедушка подозвал его.

– Джек, подойдите сюда.

– Мой сын, доктор Джон Перино, – с гордостью представил папу дед. – Его жена, Дженни. А это судья Джекоб Уэйнстейн, о котором я вам говорил.

Судья Уэйнстейн, с каштановыми волосами, примерно того же роста и возраста, что и отец, пожал руки моим родителям.

– Не забудьте про меня, – протянул руку и я.

Он повернулся, улыбаясь, пожал мою руку.

– Я даже подумать об этом не мог.

– С Джеком мы заключили пожизненный контракт.

Пока я в отъезде, он будет приглядывать за семейным бизнесом, – дедушка опустил меня на пол. – А теперь иди поиграй, а я, твой отец и судья немного поговорим о делах.