Беда заключалась в том,
что я не представлял, как именно доработать. И тут я прочел об этом Хеллере, и меня осенило: что если я дам ему всю информацию, напичкаю
данными, какие потребуются для его формул, и получу ответы на свои вопросы? В общем, я пошел к нему. Я провел с ним три долгие беседы. Наконец
он сказал, что располагает всеми необходимыми для расчетов сведениями, и заявил, что, похоже, нащупал решение. Он назначил мне встречу на
сегодняшнее утро, и вот что из этого вышло.
Эннис многозначительно замолк.
– Боже, как я на него надеялся! Ведь сколько сил, сколько времени было потрачено, не говоря уже о деньгах! И вот я пошел, поднялся наверх в его
кабинет, застрелил, а затем нырнул в приемную, сел и стал ждать. – Он улыбнулся. – Послушайте, все вы, конечно, разумные, здравомыслящие люди,
но ведь и я не псих.
– Никогда не стоит высказывать категоричных суждений, мистер Эннис, – невнятно пробормотал Вулф. – Вот вы тут с пеной у рта утверждали, что
версия, будто вы убили Хеллера, – чистейший абсурд. Но, допустим, на основании ваших данных Хеллер получил формулу, позволяющую путем
незначительной доработки создать как раз то самое чудо, о котором вы вели речь, и соглашался передать ее вам лишь на откровенно грабительских
условиях? Разве это не могло стать вполне серьезным мотивом для убийства?
– Конечно, могло, – согласился Эннис. – Тогда я бы его обязательно убил. – Он наклонился вперед и заговорил доверительным тоном: – Понимаете, я
стремлюсь наверх. Тут, – он постучал себя по лбу, – у меня есть все, что для этого требуется, и никому и ничему меня не остановить. Если бы
Хеллер поступил так, как вы предположили, не отрицаю: я мог бы его убить. Но он этого не сделал. – Эннис стремительно повернулся к Кремеру. –
Пользуясь случаем, я хочу повторить вам то, что уже говорил полицейским, которые меня допрашивали. Я хочу просмотреть бумаги Хеллера, хочу найти
формулу, над которой он работал по моему заказу! Может, я найду ее, а может, нет, но я непременно хочу попробовать, и не через год, а сейчас,
немедленно!
– Мы уже разбираем его архив, – сухо произнес Кремер, – и, если найдем что либо, имеющее отношение к вам, можете не сомневаться, обязательно
известим вас.
– Но формула нужна мне сейчас! Знаете, сколько я работал над этим изобретением? Четыре года! Она нужна мне, понимаете, нужна! – Внезапно он
сник.
– Не расстраивайся, приятель, – подбодрил его Кремер. – Мы возьмем тебя на просмотр, и если найдешь там что то свое, то сможешь забрать.
– Но все же у меня остались еще один или два вопроса, – сказал Вулф. – Почему, войдя утром в вестибюль, вы остановились и стали разглядывать
мистера Гудвина и мисс Матуро?
Эннис вздернул подбородок.
– Кто так утверждает?
– Я. У меня есть точные сведения. Арчи?
– Да, – подтвердил я, – он открыто и нахально нас разглядывал.
– Что ж, не стану спорить. – Эннис кивнул на меня. – Он сильнее, и раз он так утверждает, значит, наверное, я действительно их разглядывал.
– Зачем? На то была какая то особая причина?
– Все зависит от того, что считать особой причиной. Просто сперва я принял девушку за свою знакомую, но, присмотревшись, понял, что ошибся.
Слишком уж молодая.
– Прекрасно. Теперь я хотел бы вернуться к версии, которую вы отвергли, – версии о том, что Хеллер решил не открывать вам результатов своих
расчетов и утаить от вас формулу. |