– Обо мне.

– О тебе? – Он позволил себе приблизиться, обнять ее руками за талию, не прижимая к себе. – Я думаю, что ты красивая. Я думаю, как хорошо, что мы встретились.

– Я принимаю наркотики.

– Врачи сказали, что ты стараешься бросить эту привычку. Этого для меня достаточно.

– Но все гораздо хуже, я занималась такими вещами... Келли прервал ее:

– Меня это не интересует, Пэм. Я тоже делал вещи, которыми не могу гордиться. И ты сделала для меня так много. Ты дала мне что‑то, вдохнувшее в меня новую надежду, и я никогда не рассчитывал на это. – Келли теснее прижал ее к себе. – То, что ты делала до встречи со мной, не имеет значения. Теперь ты не одна в этом мире, Пэм. Я с тобой и готов помочь, если ты этого хочешь.

– Когда ты узнаешь... – предупредила она.

– Я готов рискнуть. Мне кажется, что самое важное я уже знаю. Я люблю тебя, Пэм. – Келли удивился, услышав собственные слова. Он слишком боялся выразить эту мысль даже самому себе. Это казалось глупым, но снова эмоции одержали верх над здравым смыслом, и на этот раз здравый смысл не слишком сопротивлялся.

– Как ты можешь говорить такое? – спросила Пэм. Келли нежно повернул ее к себе и улыбнулся.

– Сам не понимаю! Может быть, это из‑за твоих спутанных волос или твоего сопливого носа. – Он коснулся ее груди через рубашку. – Нет, мне кажется, это из‑за твоего сердца. Неважно, каким было твое прошлое, сердце осталось прекрасным.

– Ты правда так думаешь? – спросила она, глядя ему в грудь. Наступило молчание, затем Пэм улыбнулась ему, и это тоже походило на рассвет. Оранжево‑желтое сияние поднимающегося солнца зажгло ее лицо и осветило светлые волосы девушки.

Келли вытер слезы с ее лица, и ощущение мокрых щек устранило все сомнения, которые еще могли у него оставаться.

– Мы должны купить тебе одежду. Леди не должна так одеваться.

– Кто говорит, что я – леди?

– Я.

– Мне так страшно! Келли прижал ее к груди.

– Бояться – свойственно человеку. Я все время боялся. Самое важное заключается в том, что ты знаешь, что сделаешь то, что тебе поручили. – Его руки гладили ее спину. Он не собирался превращать это в любовную ласку, но почувствовал, что испытывает нарастающее возбуждение, пока не понял, что его руки гладят рубцы, оставленные на ее теле мужчинами с хлыстами, ремнями, электрическими проводами или другими средствами мучения. Затем его взгляд устремился через воды залива, и было хорошо, что Пэм не видела выражения его лица.

– Ты, должно быть, проголодалась, – сказал он, отодвигаясь от девушки, но все еще держа ее за руки.

– Умираю от голода, – кивнула она.

– Это я сейчас исправлю. – Келли повел ее обратно в бункер, держа за руку. Ему уже нравилось ее прикосновение. Они встретили Сэма и Сару, возвращающихся с другого конца острова, где те совершали прогулки и делали утреннюю гимнастику.

– Ну как поживают наши влюбленные? – спросила Сара с сияющей улыбкой, потому что она уже увидела ответ на свой вопрос с расстояния в двести ярдов.

– Проголодались ужасно! – ответила Пэм.

– И сегодня мы получим пару винтов, – добавил Келли, подмигнув Сэму.

– Пару чего? – не поняла девушка.

– Пропеллеров, – объяснил Келли. – Для яхты Сэма.

– Но ты сказал – винтов!

– Морской жаргон. Извини меня. – Он ухмыльнулся, глядя на нее, и Пэм так и не поняла, верить ему или нет.

– На это потребовалось много времени, – заметил Тони, отпивая кофе из картонного стаканчика.