– Слушайте, что происходит?

Шаффер вздрогнул, услыхав его голос, бледное лицо совсем побелело.

– Отойдите от меня!

Он прыгнул в машину, но дверцу не успел захлопнуть, Джек ее придержал, выхватил из дрожавшей руки ключи.

– Давайте‑ка поговорим. Откройте дверь.

Обошел вокруг машины, уселся на переднем сиденье, вернул ключи.

– Вот так. В чем дело? Работа закончена. Буян утихомирен. Алиби вам не требуется, потому что сработал грабитель. Какие проблемы?

Шаффер смотрел в стекло прямо перед собой.

– Как вы могли? Произвели на меня такое хорошее впечатление. Благородный разбойник, у которого есть одно правило: «Я порой допускаю ошибки. Предпочитаю иметь возможность вернуться и поправить дело». Я и правда подумал: настоящий парень. Действительно позавидовал. Никогда даже мысли не было, что вы на такое способны. Гас был мерзким сукиным сыном, но зачем же... – Голос его прервался.

Джек опешил:

– Да ведь это вы убить его хотели, а я только ноги переломал.

Шаффер бросил на него уже не испуганный, а бешеный взгляд:

– Кому вы голову морочите? Неужели надеялись, будто я не узнаю? – Он выхватил из кармана сложенные листы бумаги, сунул ему. – Я прочел предварительное заключение судебно‑медицинского эксперта!

– Эксперта? Гас мертв? – Джек содрогнулся от потрясения. Смерть в план не входила. – От чего?

– Как будто не знаете! Он был подонком, я, правда, желал ему смерти, но не хотел, чтобы его пытали! Не хотел, чтоб замучили до смерти!

Ошеломленный Джек глянул в бумаги. В заключении был описан мужчина со связанными руками, подвергшийся пыткам, избитый дубинкой, с переломами обеих большеберцовых костей, с членом, отрезанным ножом с его собственной кухни, скончавшийся от шока и потери крови из перерезанной сонной артерии.

– Сегодня опубликуют газеты, – буркнул Шаффер. – Присоедините вырезки к коллекции. Она у вас наверняка богатая.

Джек на несколько мгновений зажмурился, перечитал второй листок. Первой реакцией было определенное облегчение – не он убил Гаса. Вспомнился истерзанный труп Олив. Есть связь? Нет, похоже, тут дело другое. Убийство Олив скорей ритуальное, тогда как случай с Гасом больше напоминает личную месть, подогретую неудержимой ненавистью к обманщику.

Он бросил бумаги Шафферу на колени, откинулся на спинку сиденья, опустил стекло, чтоб подышать воздухом.

Наконец взглянул на заказчика:

– Откуда у вас документы? Они настоящие?

– За кого вы меня принимаете? Половина новостроек в Куинсе мои! У меня есть связи!

– Где Сейл была во время убийства?

– Там, где вы ее оставили, в запертом шкафу в холле. Страшно подумать, что она увидела Гаса в подобном виде! Бедняжка... Такого никому не пожелаешь... Особенно ей. Она без того настрадалась. – Шаффер стукнул кулаком по рулевому колесу из красного дерева. – Если бы я мог заставить вас расплатиться за это...

– Когда она позвонила в полицию?

– Насчет полиции не беспокойтесь. Я вас нанял, сам увяз по уши, никому ничего не скажу.

Оскар Шаффер начинал ему несколько надоедать.

– Отвечайте немедленно! Когда звонила?

– Сразу перед звонком ко мне... часа в три ночи.

– Ничего себе. – Джек тряхнул головой. – В три... больше трех часов его обрабатывала.

– Кто?

– Ваша сестра.

– Сейл? Вы о чем это, черт побери?

– Когда я вчера вечером вышел из дома, Гас лежал на полу в гостиной, связанный, с переломанными ногами, в полной отключке, но вполне живой.