Бернард Корнуэлл. Безумен род людской
Эпиграф
С любовью ко всем актёрам, актрисам, режиссёрам, музыкантам и техническому персоналу театра «Мономой»
Пак: Как безумен род людской! «Сон в летнюю ночь» Акт III, сцена 2
Ипполита: Ничего глупее я в жизни не слыхала. Тезей: Даже лучшие из этого рода людей — всего лишь тени. Да и худшие — не хуже их, если им помогает воображение. Ипполита: Но это должно сделать наше воображение, а не их. Тезей: Если в нашем воображении они не хуже, чем в их собственном, то они могут сойти за отличных людей. «Сон в летнюю ночь» Акт V, сцена 1
Часть первая
Отличный человек
Глава первая
Я умер, как только часы в коридоре пробили девять. Кое-кто утверждает, что её величество Елизавета, божией милостью королева Англии, Франции и Ирландии, запретила часы с боем в своих дворцах. Времени не разрешено проходить. Она победила время. Но те часы пробили. Я запомнил. Я считал удары. Девять. Потом убийца нанёс удар. И я умер. Мой брат считает, что есть только один способ рассказать историю. — Начни с начала, — говорит он раздражающе-поучительным тоном. — С чего же ещё? Вижу, начал я несколько поздно, так что нам придётся вернуться и начать заново, без пяти минут девять. Представьте женщину, если угодно. Она уже не молода, но и не стара. Высокая, и как мне постоянно твердят, поразительно красивая. В ночь своей смерти она одета в платье из тёмно-синего бархата, расшитое множеством серебряных звёзд, и на каждой звезде жемчужинка. Спереди, под разрезом юбки, видны при ходьбе вставки муарового шёлка цвета бледной лаванды. Такой же дорогой шёлк очерчивает рукава, лаванда проступает сквозь прорези в усыпанном звёздами бархате. Юбка скользит по полу, скрывая изящные туфельки, скроенные из старинного гобелена. Такие туфли неудобны, если не подбиты льняной тканью, а лучше атласом. На ней также высокий и жёсткий гофрированный воротник, а прекрасное лицо обрамляют волосы цвета воронова крыла, заколотые в замысловатые локоны и кудри, на них нити жемчуга под стать ожерелью на корсаже. Серебряная корона с жемчугом подчёркивает её высокий ранг. Бледное лицо сияет странным, почти неземным светом, отражая пламя мириады свечей, глаза её подведены чёрным, а губы — алым. Она держит спину прямо, но выпячивает бёдра и откидывает плечи, чтобы обтянутая шёлком грудь, не слишком большая, но и не маленькая, притягивала взгляд. Этим вечером она притягивает много взглядов, потому что, как мне постоянно твердили, женщина удивительно прекрасна. Прекрасная женщина в обществе двух мужчин и девушки, и один из них — её убийца, хотя она пока этого не знает. Девушка одета с таким же великолепием, как и дама, её корсаж и юбка даже дороже, переливаются бледным шёлком и драгоценными камнями. Светлые волосы подняты в высокую причёску, милое личико невинно, но это обман, потому что она мечтает заточить свою спутницу в темницу и изуродовать. Ведь она её соперница в любви, а поскольку моложе и не менее красива, то победит. Двое мужчин завороженно слушают, как младшая оскорбляет соперницу, а потом наблюдают, как она берет в руки тяжёлый канделябр на четыре свечи. Она танцует с ним, как с партнёром. Свечи мерцают и чадят, но не тухнут. Девушка грациозно танцует, потом ставит канделябр и бросает на одного из мужчин бесстыдный взгляд. — Коли б ты знал меня, — лукаво говорит она, — то знал бы и мои печали. — Знал тебя? — вмешивается старшая дама. — Ох, это искусство узнаванья! Сказано остроумно и откровенно, хотя голос женщины немного хриплый и с придыханием. |
