Актёрам приходилось играть для всей аудитории, половина которой находилась за их спинами. Это было похоже на современную авангардную пьесу, а закрытый театр размещал всю публику перед сценой, как это происходит сегодня в большинстве театров. Публика была защищена от погодных условий, что увеличивало прибыль, при этом из-за дороговизны свечей аудитория могла сидеть в относительной темноте, в то время как актёры были освещены. В театре под открытым небом не могло быть «четвёртой стены», и есть много доказательств, что публике почти не запрещалось разговаривать с актёрами. Поведение в закрытом театре стало более пристойным. В театральных залах могло разместиться меньше людей, но, к неудовольствию лондонских подмастерьев, входная цена была выше.

Пьеса неизвестного драматурга (совершенно определённо не вымышленного преподобного Уильяма Венейблса) под названием «Эстер и Ксеркс», в которой Ричард выступает в роли королевы Астинь, была исполнена «слугами лорда-камергера» в 1590-х годах. Цитируемые строки не из пьесы, чей текст утрачен, а либо из спектакля в честь Эсфирь, который был исполнен для королевы Елизаветы в городе Норидж, или же из пьесы 1561 года «Добродетельная и благочестивая королева Эстер», тоже неизвестного автора.

У нас есть текст пьесы «Прекрасная Эм, или дочь мельника», полное название которой «Приятная комедия о прекрасной Эм, дочери мельника из Манчестера. С любовью к Вильгельму Завоевателю». В двух сохранившихся с XVI века изданиях имя автора не указано. Предполагали, что пьеса — ранняя работа Уильяма Шекспира, но это кажется маловероятным. Нет и никаких доказательств, что труппа лорда-камергера исполняла пьесу, но, безусловно, это возможно.

Учёные единодушно полагают, что «Ромео и Джульетта» написана после «Сна в летнюю ночь». Две пьесы, конечно, были написаны почти в одно время, где-то в середине 1590-х годов, и я подозреваю, что интерлюдия «Пирам и Фисба» во «Сне», которая заканчивается гротескным самоубийством двух любовников — это озорная пародия Шекспира на его собственную пьесу «Ромео и Джульетта». Версия начального сонета из «Ромео и Джульетты», знаменитое вступление о «двух семействах», которое Ричард цитирует в девятой главе, не ошибка, а скорее версия, напечатанная в первом ин-кварто  1597 года, и, как я подозреваю, была версией, впервые услышанной на сцене до того, как Шекспир переработал текст в более знакомую форму.

Джига «Иеремия и молочная корова» — полностью вымысел, но за всеми пьесами следовала джига, которая, по сути, была небольшой непристойной пьеской, добавленной к основной. У нас есть тексты нескольких таких джиг, состоящих из простой истории, обычно о сексе, парочки импровизированных шуток и танцев всей труппой. На представлениях перед королевой джиги не показывали. Выстраивались ли актеры и делали ли поклон, как я предположил в первой главе, неизвестно. Такой поклон, безусловно, зафиксирован после Реставрации 1660 года, когда джиги вышли из моды, но вполне вероятно, что он развился из более чопорного показа пьес в аристократических особняках и королевских дворцах. Стихотворение, которое декламирует Уилл Кемп после представления «Прекрасной Эм, или дочери мельника» — «Сплю одна», найдено в книге «Реликвии древнеанглийской поэзии», написанной в восемнадцатом веке епископом Томасом Перси.

Мы также обязаны этому доброму епископу за текст «Панче», это и есть «песенка-перделка», которую не смог завершить Кемп.