– В другой раз, – сухо ответила Мадлен.

– Для меня это оказалось весьма поучительным, – рассмеялся он.

– Не сомневаюсь, – без тени улыбки произнесла Мадлен. – Прибереги эти истории на то время, когда я буду уж совсем умирать от скуки.

Попугай, будто обидевшись на то, что на него больше не обращают внимания, взмахнул широкими крыльями и полетел прочь, сверкнув оперением в лучах заходящего заката. У Мадлен захватило дух от восхищения. Сделав большой круг, попугай сел на крышу домика, у которого стояли Рэнсом и Мадлен.

– Ты нашел что-нибудь? – спросила Мадлен.

– Здесь совсем недавно жили люди.

– Думаешь, они могут вернуться ночью? – нахмурилась она.

Рэнсом огляделся вокруг:

– Нет. По-моему, люди были здесь около месяца назад. И ничто не указывает на то, что они скоро вернутся…

– Это были бандиты? – осторожно спросила Мадлен.

– Да, скорее всего, – честно ответил Рэнсом. – Но, во-первых, полагаю, они сюда не вернутся, а во-вторых, нам с тобой тоже не стоит ночевать сегодня под открытым небом – ночью будет дождь. – И Рэнсом внимательно посмотрел на собирающиеся в небе тучи. – Конечно, будь у меня выбор, я бы здесь, конечно, не остался. Но делать нечего.

– Рэнсом, тебе необходимо лечь. У тебя такой вид, будто ты свалишься в любую минуту.

– Вовсе нет, – обиделся он. – Я себя чувствую превосходно.

– Присядь на минутку па мотоцикл, я тебя осмотрю.

Рэнсом замахал руками:

– Не заставляй меня садиться на этот драндулет снова.

– Всего на несколько минут, – повторила Мадлен. – Я же говорю: надо тебя осмотреть.

– Мне не нужна нянька, – пробовал отмахнуться Рэнсом. – Ты сама говорила, что ничего не смыслишь в…

– В медицине я мало разбираюсь, но, надеюсь, мне хватит ума, чтобы промыть виски твои царапины. Ладно, снимай рубашку! – приказала она.

– Прямо сейчас?

– Как вы уже однажды изволили выразиться, я «уже видела все это однажды», поэтому стесняться нечего.

Потупив глаза от притворного смущения, Рэнсом начал неторопливо расстегивать рубашку, морщась от боли. Когда Мадлен увидела на его туловище огромные синяки и ссадины, у нее перехватило дыхание.

– Какой кошмар! Болит?

Рэнсом покосился на нее:

– А ты как считаешь?

– Может, стоит… не знаю… как-нибудь перевязать тебе ребра?

– Я бы предпочел, чтобы ты вообще не прикасалась к моим ребрам. Ну так что, я могу наконец одеться?

– Когда это ты успел стать таким скромным? – фыркнула Мадлен.

Ничего ей не ответив, Рэнсом положил руки ей на талию:

– А ты мне свои синяки показать не хочешь?

– У меня синяки не такие ужасные, как твои, – покачала она головой.

Рэнсом насмешливо посмотрел на нее:

– Тогда, может, снимешь рубашку? Теперь твоя очередь…

Мадлен мгновенно зарделась и, положив руки на плечи Рэнсома, пробормотала:

– По-моему, ты не в той форме…

– Ты получила удовольствие, когда мы с тобой в последний раз?… – Рэнсом не сводил с нее пристального взгляда.

– Что? – Мадлен вытаращила на него глаза от изумления.

– Ты слышала, что я сказал, не притворяйся.