Сестра Маргарет повернулась к ним.

– Эта леди нуждается в вашей помощи, она американка, – объявил молодой солдат, представляя Мадлен сестре Маргарет.

Мадлен кратко и сбивчиво рассказала ей, что ее муж тяжело ранен и ему срочно нужна помощь. Сестра Маргарет тут же приказала спутнику Мадлен принести Рэнсома в больницу.

– Вы хотели добраться до границы с Аргентиной? – удивленно переспросила сестра Маргарет. – Сейчас это совершенно невозможно.

Пока они разговаривали, сестра утешала плачущего малыша.

– Знаю, – тяжело вздохнула Мадлен. – А могу я позвонить в американское посольство?

– К сожалению, нет. Связь со столицей прервана. И в Соединенные Штаты позвонить вы тоже не сможете. По крайней мере сейчас. Кроме того, боюсь, мы вам мало чем сможем помочь – у нас почти не осталось медикаментов. Остается только ждать, когда привезут новые. К сожалению, ваш муж здесь один из многих, кому требуется срочная помощь. Поэтому вам придется подождать…

– Но я могу заплатить! – в отчаянии воскликнула Мадлен.

Сестра Маргарет покачала головой:

– Конечно, нам нужны пожертвования, но только я не могу за деньги продать вам право получить медицинскую помощь первой.

Совершенно забыв о своей гордости, Мадлен схватила сестру Маргарет за руку и со слезами на глазах прошептала:

– Прошу вас, сестра, умоляю, спасите его… Я его люблю…

Сестра Маргарет посмотрела на нее с грустью и негромко сказала:

– Я вижу, что это так. Вижу, вы его любите. Но посмотрите вокруг, сколько здесь больных людей – и детей. Поверьте, я бы отдала жизнь ради того, чтобы хоть как-то облегчить их участь, но что я могу сделать?

– Но…

– Нам остается только молиться. Молиться не о чуде, а о том, чтобы нам доставили медикаменты как можно скорее…

– Скажите, но кто-нибудь знает, что вам нужны медикаменты? – с надеждой спросила ее Мадлен.

Сестра Маргарет опустила голову:

– К сожалению, нет. Связь прервалась раньше, чем я успела попросить о помощи,

Рэнсома положили в углу в классной комнате. Мадлен с удивлением заметила, что эта комната оказалась довольно симпатичной. Большие окна, детские рисунки на стенах, чисто и просторно. Тяжелые шторы защищали комнату от прямых солнечных лучей.

Записавшись в конце длинного списка желающих получить антибиотики, Мадлен пошла набрать чистой воды, чтобы промыть Рэнсому рану. Когда же она сняла с него одежду и увидела, что происходит с его ногой, ей чуть не сделалось дурно – рана была хуже, чем вчера, бедро распухло. Мадлен стала осторожно промывать ее чистыми тряпками.

Уже заканчивая, она услышала вдруг голос сестры Маргарет у себя за спиной:

– Что это у вас под рубашкой?

– Пистолет, – ответила она.

Сестра Маргарет протянула руку.

– Будет лучше, если вы отдадите его мне.

– Да, но он… – Мадлен кивнула на Рэнсома, он бы это не одобрил.

– Ну, сейчас он ему пока не понадобится. Представьте, что случится, если пистолет случайно попадет в руки какому-нибудь ребенку. Когда вы уснете, например.

Понимая, что сестра права, Мадлен протянула ей пистолет.

Та ловко разрядила его, будто имела дело с оружием каждый день, и посмотрела на Рэнсома. Осторожно, легкими движениями она ощупала кожу вокруг раны.

Вдруг Рэнсом широко раскрыл глаза и в изумлении уставился на сестру Маргарет.

– Ч-черт вас всех дери, что здесь происходит? – недовольно буркнул он, но, заметив строгий, хотя и доброжелательный взгляд сестры, тотчас изменил интонацию: – То есть я хотел узнать…

– Это сестра Маргарет, Рэнсом, – пролепетала Мадлен.