— Флут, что происходит? Они думают, я заразная? Может, нужно как-то их убедить, что этот нос у меня от рождения?

Флут нахмурился.

— Тамплиеры, — он перехватил еще одно блюдо, которое едва не пронесли мимо Алексии, и предложил ей приготовленные на пару овощи.

Мадам Лефу нахмурилась.

— Никогда не думала, что их отношение к бездушным доходит до таких крайностей. Это странно, но принимая во внимание их верования… — она умолкла, задумчиво глядя на Алексию.

— Что? Что я им сделала?

— Очевидно, что-то в высшей степени оскорбительное.

Флут фыркнул — совсем непохоже на себя.

— Родилась на свет.

Наконец Алексия решила последовать примеру тамплиеров: тоже перестала обращать на них внимание и продолжила с аппетитом поглощать свой завтрак. С «маленьким неудобством», кажется, удалось договориться. Теперь оно позволяло ей есть по утрам. В свою очередь и Алексия начинала думать о маленьком существе если не с любовью, то по крайней мере без враждебности.

При новом звуке колокола все мужчины встали и, не прощаясь, начали расходиться по своим делам. Даже тот, что читал Библию, ушел. Алексия, Флут и мадам Лефу остались одни в просторном дворе. Хотя Алексия и успела закончить трапезу, когда слуги еще продолжали убирать посуду, ее грязную — теперь уже дважды грязную — миску никто и не подумал унести. В недоумении Алексия взяла было свою посуду сама, намереваясь доставить ее на кухню, но Флут покачал головой.

— Позвольте мне, — он забрал миску, встал, сделал три быстрых шага и швырнул ее через забор, где она с грохотом раскололась на уличной мостовой. Затем та же судьба постигла чашку.

Алексия смотрела на камердинера, раскрыв рот. Он что, совсем с ума сошел? Зачем бить хорошую глиняную посуду?

— Флут, что вы делаете? Чем вам эта посуда не угодила?

Бывший дворецкий вздохнул.

— Вы — проклятие тамплиеров, мадам.

Мадам Лефу понимающе кивнула:

— Это как неприкасаемые в Индии?

— Очень похоже, мадам. Все, из чего ела или пила запредельная, должно быть уничтожено или ритуально очищено.

— О, ради бога! Тогда зачем было тащить меня сюда? — нахмурилась Алексия. — И ведь кто-то из них, должно быть, нес меня на руках через Альпийский перевал, а потом укладывал в постель.

— Специальный носильщик, — коротко ответил Флут, будто это что-то объясняло.

Мадам Лефу очень внимательно посмотрела на Флута.

— И сколько же времени Алессандро Таработти работал на тамплиеров?

— Достаточно долго.

Алексия тоже устремила на камердинера суровый взгляд:

— А вы?

Лицо Флута сделалось совершенно непроницаемым. Алексии было знакомо это выражение: оно означало, что тот намерен молчать и с особенным упорством увиливать от ответов. Ей смутно припомнился давний кошмар: когда ее держали в плену в клубе «Гипокрас», какой-то ученый упоминал, что тамплиеры использовали бездушных в качестве тайных агентов. Неужели ее отец опустился до такого? Работать на тех, кто его даже за человека не считает? Нет! Неужели он мог?..

Однако Алексии не дали возможности даже попытаться расколоть твердую, неподатливую скорлупу Флута: кто-то вышел во двор и деловито направился прямо к ним. Тамплиер — однако, в отличие от прочих, этот, кажется, нисколько не боялся смотреть запредельной прямо в лицо.

На мужчине был практичный недорогой твидовый костюм, имевший, при всем при том, совершенно абсурдный вид, так как его дополняла белая накидка без рукавов с вышитым на груди красным крестом.