Ее мысли смешались. Она постаралась отгородиться от вопросов, которые вереницей возникали где-то на задворках сознания. Конечно же, у нее не было страха перед сексом как таковым. Ведь она жила не в средневековье, когда невеста и понятия не имела, что ждет ее в первую брачную ночь. Малолетние дети в Найроби узнавали, что такое секс, еще задолго до достижения половой зрелости. Зачастую им приходилось продавать себя на улицах, чтобы прокормиться. Если она спасет хоть одного из этих детей, родив наследника для Стива...

Ребенок Стива... Ее ребенок. Кристина повернула голову и посмотрела на своего спутника. Как и она минуту назад, он без всякого выражения смотрел в окно. Кристина откашлялась, подумав, что им все-таки надо поговорить, но тут такси остановилось у универмага.

— Не нужно больше ничего. Этого более чем достаточно.

Протесты Кристины не возымели никакого действия. Перед ней на вешалках висело по крайней мере полмагазина. Старший менеджер вовсю старался, нахваливая достоинства той или иной вещи.

Они — Кристина, Стив, менеджер отдела готового платья и специалист по подгонке одежды — сидели в специальном зале для индивидуальных покупателей. Их с помпой провели сюда после того, как Стив вытащил из кармана какую-то кредитную карточку, вызвавшую у администрации отеля сначала благоговейный ужас, а затем бешеную активность.

У Кристины закружилась голова от обилия одежды, а затем ей просто стало плохо — подобное состояние бывало у нее в подростковый период, когда она переедала мороженого, а потом некоторое время просто не могла на него смотреть.

Как ни хороша была одежда, совесть Кристины не давала ей этому радоваться. Сколько лет она обходилась без всего этого! Зачем ей нужно столько вещей? Сколько маленьких животиков можно накормить за те деньги, которые они потратят на эти тряпки? И тут ей в голову пришла совершенно другая мысль, заставившая ее задуматься.

Она неуверенно посмотрела на пару узеньких джинсов известного модельера, которые она только что примерила. Продавец терпеливо объяснил, что эти джинсы скроены специально на женскую фигуру, чтобы подчеркнуть все ее достоинства. И вправду, они облегали фигуру, словно вторая кожа, но Кристина настолько привыкла к своей просторной одежде, что ни за что не хотела выходить из примерочной в зал, потому что ей казалось, что все ее изгибы открыты любому постороннему взору.

Когда же продавец все-таки убедил ее выйти в зал к Стиву, она почувствовала, что он просто пожирает ее глазами. Интересно, что он при этом думает? Что они слишком сексуальны для такой простушки, как она?

— Эти джинсы — не для меня, — сказала она, отрицательно покачивая головой, но у Стива, как оказалось, было свое мнение на этот счет.

— Я с тобой не согласен, — возразил он. — Мне они очень нравятся.

Она вспомнила, что Долли всегда носила облегающие, сексуальные вещи. Наверняка Стив теперь сравнивает ее с мачехой. Кристина подумала, что вряд ли это сравнение — в ее пользу.

Может быть, он думает, что одев ее в соблазнительные тряпки, сделает ее более привлекательной для себя, более желанной, похожей на женщину, которую он любит?

Продавец широко улыбнулся и, видя нерешительность Кристины, принялся нахваливать вещь:

— Эти джинсы хорошо раскупаются в этом сезоне, и они вам очень идут.

Странно все это... Стив никогда прежде не интересовался ею как женщиной. Перед их злополучной свадьбой они даже ни разу не поцеловались, а сейчас он почему-то решил купить ей целый ворох вещей, явно подчеркивающих женственность и сексуальность. Зачем? Она окончательно утвердилась в своем подозрении.