Изменить размер шрифта - +
– Я никогда еще не лицезрела столь прекрасных черт! Снизойди к моей нижайшей просьбе, добрый сэр, позволь поцеловать сей клык слоновой кости!
Билл сообразил, что смотрит прямо в бездонные голубые глаза, подобных которым в жизни не видел. Эти глаза глядели на него с прелестного личика и способны были отправить в небо тысячу звездолетов. А тело – тело могло воспламенить сердца тысячи воинов. Весь наряд обворожительной чаровницы составляли крохотные шелковые лоскутки, а дополняли его водопад светлых волос и гладкая, ослепительной белизны кожа.
О небо! Что за сногсшибательная красотка!
Билл совсем уже собирался наброситься на нее, заключить в свои щедрые объятия, прильнуть к этим пухлым губкам и целовать, целовать – в общем, заняться той ерундой, о которой читал в романтических журналах; но внезапно замер, вспомнив, каким образом по-пал сюда.
– Где я? – справился он, сознавая, что у него начисто отсутствуют воображение и/или находчивость, затем сел, оглядел себя и обнаружил, что по-прежнему облачен в госпиталь-ный комбинезон, что башмаков на ногах по-прежнему нет и что одна из ног по-прежнему мохнатая и, о чем нельзя не упомянуть, заканчивается раздвоенным копытом. В руке Билл по-прежнему сжимал книжку под названием «Блинерз Дайджест». Он равнодушно сунул чудо техники в карман и с подозрением осмотрелся по сторонам.
– Разве ты не знаешь, милый? – удивилась красавица. – Ты на баснословных Полях Озимандии. Недалеко отсюда еще более известные Елисейские Поля. Скажи мне, добрый сэр, молю тебя, к каким ты относишься мифическим существам?
Билл взглянул на молодую женщину и оказался загипнотизированным и парализован-ным: так на него подействовали ее озаренное улыбкой личико, жемчужные зубки и пышные груди, едва прикрытые легчайшим и прозрачнейшим кусочком материи.
– Я инструктор по строевой подготовке, солдат имперской армии, рядовой, необучен-ный, сексуально озабоченный!
– Хм-м… Никогда о таких не слышала. Ты, должно быть, из Пещер Гадеса. Там муж-чины все как на подбор. Знаешь, прости за смелость, но ты ужасно красив! Могу я налить тебе вина? Конечно, в большой кубок?
Неужели сам Император воссел на трон? Ошарашенный, пьяный без вина, Билл сумел только пробормотать «Уф! Да!» и вытаращился вслед красотке, которая, аппетитно покачи-вая крутыми бедрами, отправилась за обещанным кубком.
Неожиданно он сообразил, что его сердце колышется в груди не совсем так, как обыч-но. Вообще-то колыхания при виде особ противоположного пола – в частности, колыхания некой части тела – были ему не в новинку, однако то, что происходило сейчас, означало не-что неизмеримо большее, хотя и сдобренное вздохами и дрожью в подбрюшье.
Билл рыгнул, и дрожь прекратилась, но вот мозг не сумел освободиться от власти на-важдения.
Билл влюбился, причем – с первого взгляда!
Естественно, он возжелал поскорее утолить свою страсть, а потому стал с нетерпением ожидать возвращения милашки.
Вдруг из-за ствола оливы высунулась голова того самого сатира в женском обличье. Губы существа растянулись в плотоядной ухмылке.
– Эй, верзила! Ты никак очнулся?
– Ты! – проговорил Билл, пустив от отвращения слюни, которые запузырились на гу-бах, потекли струйками по подбородку. Он поднялся, стряхнул с комбинезона пыль и ткнул в свою похитительницу толстым солдатским пальцем. – Куда ты меня, черт побери, замани-ла? А ну признавайся! Тебе что, не известно, что похищать солдата армии Его Величества Императора – все равно что изменять присяге, и даже хуже?!
– Слушай, морячок, – отозвался сатир, соблазнительно подпрыгнув и облизнув палец Билла длинным, как у лошади, языком, – я всего лишь хотела поразвлечься. Ты случайно не из гомиков?
Для мужественных солдат вроде Билла обвинение в женоподобности было приблизи-тельно то же, что для быка красная тряпка, однако сейчас Билл пропустил его мимо ушей, решив, что если и будет что-то доказывать, то только той красотке, которая пошла за вином.
Быстрый переход