Чмок! Чмок!! Чмок!!! Последнее «чмок» взметнуло в воздух тело гигантской жабы, с трехэтажный дом величиной. До утопающей троицы она не дотянула метров трех, не больше. Поднятая ее телом волна вышвырнула команду Алеши на берег вместе с илом, тиной и болотной жижей. Друзья вмиг оказались под прикрытием деревьев.

    - А говорил, не поможет, - похвалил лесовика Алеша, отплевываясь грязью, - выходит, не зря орал.

    - Спрашиваешь, - сразу напыжилась коряга, - я в этом лесу повадки всех чудищ знаю. Теперь оно нас не достанет. Чмок из воды никогда не выходит. Мазила!!! - Лесовик изобразил своими веточками-руками «нос» жабе. - Как был ты Чмо, так Чмом и остался!

    В ответ из пасти жабы вылетел длинный раздвоенный змеиный язык. Друзья кубарем полетели на землю.

    Опять промазал!!! - захлебываясь от восторга, завопил лесовик.

    Захваченный языком Чмока болотного, затрещал дуб. Корни, с ляжки быка толщиной, лопнули, и дерево вместе с огромным комом земли улетело в болото.

    - Тикаем! - всполошился Васька.

    - Первый случай, когда я с тобой полностью согласен, - не стал возражать Алексей.

    - Ну куда же вы-ы-ы... - заплакала жаба и в сердцах хлестнула по поверхности болотной жижи длинным зеленым кнутом, увидев, как засверкали пятки удирающей во все лопатки троицы. - Ну почему меня никто не любит?

    Алеша, отбежав на безопасное расстояние, остановился.

    - Любовь надо заслужить, мадам.

    - Я не мадам, я эта... мсье...

    - Прошу пардона, но на мсье это тоже распространяется.

    - Да как я эту любовь заслужу, если от меня все сразу разбегаются? Раньше, когда маленький был, еще ничего. Шлепаю себе по болоту, мама с папой умиляются: «Ах, какое у нас Чмо растет! Какие лапки, какой ротик! Давай его так и назовем: Чмо Болотное!»... - Слезы брызнули из глаз жабы.

    - Ну а потом? - сочувственно спросил Алексей.

    - А потом, как подрос, умиляться некому стало.

    Как-то водички спросонок попил поутру - чмок! - а там, оказывается, мама с папой плавали. Они ведь у меня такие маленькие стали… потом. - Гигант зарыдал еще громче. - С тех пор меня уже Чмом Болотным не зовут. Только Чмоком. Ну почему меня никто не любит? Я про это даже стих сочинил.

    - Давай паслюшай, а? - предложил Вано, стирая пучком травы грязь с лезвия кинжала.

    - Давай, - не стал спорить Алексей.

    Чмок открыл пасть, задрал морду кверху и заунывно, с надрывом заквакал:

    Кажный зверь другую зверю любит.

    Кажной звери хочется любви.

    Кто ж мине, беднягу, приголубит?

    Кто прижмет к своей большой груди?

    - Ну как? Здорово?

    - Здорово. Пушкин отдыхает, - успокоил Чмока Алеша, - Лермонтов рядом не стоял, а Маяковский даже не лежал, а вот насчет груди проблема.

    - Какая?

    - Большая. Чтоб тебя обнять, такая грудь нужна - о-го-го! А если ты, скажем, меня обнимешь, то мне будет у-гу-гу.

    - Знаю, - понурился Чмок. - Тут недавно дракончик пролетал... ма-а-аленький такой... веселый... о трех головах.

    - Ну? - насторожился Алексей. Он кое-что слышал о своем трехголовом дяде от папы.

    Чмок горестно вздохнул и поднял лапу с зажатым в ней кнутом.

    О господи!

    То, что Алеша принял поначалу за кнут, оказалось оторванным у самого основания драконьим хвостом.