– Жаль, что я не знаю русского языка, – философски заметил Пауэлл и отпил пива из кружки.

Визит Брайена в английское посольство и его звонок в Дублин вызвали большой переполох в КГБ. Кедрова тут же пригласили на ковер к самому председателю. Предчувствуя тяжелый разговор, он почти на цыпочках вошел в кабинет, оставив в приемной Валентину и Решетникова, захваченных на случай, если председатель пожелает побеседовать с сотрудниками, непосредственно «обслуживающими» Джона Брайена.

– Надоел мне этот Джон со своими штучками, – беззлобно жаловался Решетников Валентине. – Хотя он алкаш и хороший парень.

– Все равно он уедет. Он упрям, ты просто не представляешь, как он упрям.’Я ничего не могу поделать с ним… А что ты думаешь о Рептоне?

– По моему, он сукин сын! – доверительно ответил Решетников.

– Но герой! – улыбнулась Валентина.

– Конечно, герой, – не стал спорить Решетников.

Председатель КГБ воистину кипел от гнева и не давал Кедрову раскрыть рот. Председатель вообще обожал вести беседы длинными монологами, поэтому собственные аргументы всегда казались ему убедительными.

– Конечно, организовать побег вы совершенно бессильны, зато очень легко умеете загнать целую супердержаву в задницу! – председатель ходил по кабинету, и очки на его худом хищном носу мелко тряслись. – Теперь весь мир будет орать о правах человека и об узнике совести Брайене! А в политбюро за это снимут с меня шкуру!

– Что же делать, товарищ председатель? – растерянно лепетал Кедров.

– Это ваши заботы! Но если будет скандал, – председатель сделал многозначительную паузу, – то вам придется чистить рыбу где нибудь в Магадане. В должности сторожа. Вы меня поняли?

– Понял! – чуть ли – не радостно прохрипел Кедров, который действительно все понял и с вытаращенными глазами вышел из кабинета.

Кевин Брайен проявил чудеса изобретательности и прилетел к брату на уик энд – задерживаться дольше не позволяли дела. Кевина с аэродрома привез в гостиницу Решетников – КГБ боялся выпускать Джона в места, где часто бывали иностранные журналисты. Брайен теперь жил в гостинице «Украина» и очень сосредоточенно работал над книгой. Решетников деликатно оставил братьев одних, радости их не было предела, и они с удовольствием вспоминали славные прошлые денечки. Вскоре Джон включил телевизор и радио, пустил на полную мощь воду в ванной и завел туда брата.

– Кевин, весь смысл моей жизни, все мое будущее – в этой рукописи. Я прошу тебя завтра увезти ее с собой.

Кевин конспиративно наклонил голову. Впрочем, иллюзии по поводу магического воздействия шума воды на «жучки» не имели под собой оснований: девушки в наушниках уже перепечатывали полученную информацию.

День провели в осмотре Кремля, а к вечеру Джон вместе с Решетниковым поехали провожать Кевина на аэродром. Водитель попал в пробку и свернул в боковую дорогу.

– Так будет быстрее! – сказал он.

Кевин нервно посматривал на часы.

– Уже началась посадка!

– Успеем! – успокаивал его Решетников.

Вдруг автомобиль задергался и остановился, озабоченный шофер вышел из машины и поднял капот.

– Ничего, Решетников тебя проведет, – успокаивал брата Джон. – Может, взять такси?

– Да какое такси на этой захолустной дороге! – махнул рукой Решетников. – Дохлый номер!

– Я обязательно должен быть сегодня в Лондоне, – волновался Кевин.

И тут, словно по мановению волшебной палочки, на пустынной дороге показалась зеленая точка такси, правда, там уже сидели какие то мужчины, но оставалось одно свободное место.