Тут ему повезло: рядом остановился грузовик, перекрывший окно в случае наблюдения, и Шеймов, не теряя ни секунды, выпрыгнул на улицу, там и напялил берет, закутался в шарф и надел темные очки.

Затем – такси, на ужасном английском недавно выученные слова: «American embassy, please». – «Американское посольство?» – переспросил водитель по польски.

Шеймов старался держаться уверенно и нагло (это всегда помогает): дал большой куш шоферу, на полицейского взглянул словно на чучело – тот даже взял под козырек – и важно вошел внутрь. Дежурного Шеймов отвел подальше от телефонов, заявил, что он хочет политического убежища, и написал на бумажке, что работает в КГБ.

Тут же к нему спустилось несколько цэрэушников, которые провели его в подвальное помещение. Правда, опять довелось понервничать: навстречу шли польские рабочие, которых американцы использовали для ремонта, – наверняка половина из них являлись сотрудниками польской контрразведки! Пришлось отвернуться.

Американцы повели беседу профессионально: сколько у вас времени? Часы показывали 18.15, в 19.10 он должен возвратиться в кино, к бдящим коллегам. Кто резидент КГБ в Варшаве? Кто начальник линии «X» – научно технической разведки? Чем занимаетесь в Москве?

Когда Шеймов назвал свою должность, цэрэушники окаменели от восторга, быстро пересняли его паспорт, записали домашний адрес и телефон и предложили уехать в США немедленно.

Шеймова это не устраивало, он передал цэрэушникам условия связи в Москве: личная встреча у памятника Грибоедову на Чистых прудах.

Дальнейшее развивалось по неприхотливым канонам секретной службы: на «чистой» машине, то есть принадлежавшей дипломату, а не разведчику, Шеймова вывезли из посольства, проверились, добросили в район культурного центра. Там он влез в окно туалета, дождался окончания сеанса и, жалуясь на боли в желудке, воссоединился с коллегами и офицером безопасности – им и в голову не пришло, что он отсутствовал…

Кто же такой сотрудник КГБ Виктор Шеймов?

Он родился в 1946 году в Москве и рос честным советским пионером и комсомольцем. И мать и отец – ветераны Великой Отечественной, мать работала врачом в престижной поликлинике, отец, инженер полковник, всю жизнь трудился как военный специалист на секретных объектах и приложил руку к созданию межбаллистических ракет.

В 1969 году Шеймов закончил МГТУ имени Баумана и попал на работу в закрытый НИИ Министерства обороны, где занимался разработкой систем наводки ракет с космических спутников, там к нему присмотрелись сотрудники КГБ и решили, что по всем параметрам он подходит для работы на более высоком уровне.

В 1971 году его взяли в суперсекретное Восьмое главное управление КГБ, обеспечивающее функционирование и безопасность всей шифровальной связи Советского Союза, а также отвечающее за все коммуникации внутри КГБ и за рубежом.

Шеймов специализировался по защите шифровальной связи, в его функции входило обслуживание советских посольств и резидентур за границей, там, как известно, местные контрразведки выбивались из сил, чтобы насовать «жучков» в советские представительства и, если повезет, проникнуть в сердце посольства – шифровальное помещение.

Жизнь шифровальщиков тяжела не только из за кропотливого, изнурительного труда – давит секретность, особенно за границей, где шифровальщики находятся под особым присмотром службы безопасности и следуют четким правилам поведения, исключающим любые контакты с иностранцами, даже в город, даже в кино выходят только вдвоем (впрочем, точно такая же картина и в иностранных спецслужбах).

В Москве жизнь, конечно, полегче, но тоже никаких контактов с иностранцами, прямых или косвенных, никаких подозрительных связей среди своих граждан, бдительный глаз фиксирует любые отклонения, которые потенциально угрожают безопасности.