В 9.08 Ткаченко, не увидев банки и решив, что операция сорвалась, преспокойно выехал из района.

Уокер тем временем снова остановился, покинул машину, немного побродил около леса и затем уехал в город, где бесцельно слонялся по торговому центру, явно убивая время.

Тщательно обыскав место прогулки, агенты нашли рюкзак с вещами, под которыми лежала стопка секретных документов.

В 10.15 Уокер вновь появился в районе тайников, он явно что то искал, освещая фарами парковку с мусорными ящиками. Затем он отправился на место, где оставил рюкзак, ничего там не обнаружил и снова поехал к другому тайнику. В чем дело? Ткаченко взял документы, но почему он ничего не оставил? Такого в практике работы с КГБ никогда не случалось.

Расстроенный Уокер уехал в город и снял номер в мотеле «Рамада Инн».

ФБР уже получило указание арестовать его без всякого ордера – птичка могла ускользнуть из капкана, тянуть было глупо, лучшие силы ФБР стянулись в одну точку.

В 3.30 утра агент ФБР поззонил в номер Уокера и, назвавшись портье, попросил его спуститься вниз, ибо в его машину врезался фургон.

Уокер лениво вышел из комнаты, осмотрел лестницу и вернулся обратно. Через несколько минут, когда он снова вышел, двое агентов с пистолетами в руках уже мчались ему навстречу по коридору. Уокер выхватил из кармана револьвер и прицелился.

– ФБР! Бросить оружие!

Он тут же понял, что сопротивление бесполезно, револьвер глухо стукнулся о пол.

Его поставили лицом к стене, надели наручники, сняли парик (он прикрывал им лысину), очки, пояс, ботинки и носки.

– Ну вас тут и набралось! Живете за счет налогоплательщиков! Ну и дурацкий звонок вы придумали – ведь этот трюк описан во всех детективах!

– Может быть, и дурацкий, но зато вы в наших руках! – ответили ему.

В отель действительно набилась масса народу, улицу заполнили машины ФБР, выли сирены, зажигались прожекторы, прибывали все новые отряды борцов со шпионами.

В штаб квартире ФБР в Вашингтоне бурно праздновали победу и потирали руки, готовясь брать остальных участников шпионской сети, – имена их были известны.

Помимо документов в рюкзаке обнаружилось письмо, написанное Уокером своим боссам в КГБ. Он сообщал, что привез материалы от источника «С», правда, их немного из за опоздания корабля, на котором тот служит. Загадкой, по мнению Уокера, оставалось поведение «Д», не желавшего продолжать сотрудничество, однако Уокер высказывал твердую уверенность, что, оставшись без денег, «Д» сам попросится обратно. Сообщалось, что у «К» пока нет возможностей, но они могут появиться.

ФБР и так уже знало, кто есть кто: «С» – сын Уокера Майкл, «Д» – Витворт, «К» – возможно, Артур Уокер.

Оставалось лишь брать преступников и вытягивать из них показания.

Когда агенты ФБР объявили Витворту, что арестован его друг Уокер, тот чуть не упал в обморок, руки у него дрожали и он не мог вымолвить ни слова, однако никаких признаний не последовало.

Артур Уокер сравнительно спокойно прореагировал на сообщение ФБР об аресте брата, но полностью отрицал, что знал о шпионских занятиях Джона. Он согласился пройти проверку на детекторе лжи, но перед этим, замявшись, сообщил, что последние шесть месяцев подозревал брата в каких то незаконных делах. В каких конкретно? Этого он не знал. Детектор лжи показал, что Артур почти по всем пунктам врет.

Майкла Уокера раскололи прямо на борту линкора «Ни миц», бросившего якорь в Хайфе. Он не стал запираться и показал, что начиная с 1983 года передавал отцу секретные документы…

Как же началась вся эта эпопея, продолжавшаяся целых семнадцать лет?

По признанию Уокера, флотская служба была тоскливой и порою ввергала его в депрессию.