-  А это еще зачем? - Возмутился Сучок. - Да ты знаешь, сколько это стоить… - Плотницкий старшина запнулся и сформулировал свой вопрос по-другому: - Да ты знаешь, сколько народу понадобится?

    -  Народ будет. - Уверенно ответил Мишка. - После жатвы.

    Причина запинки Сучка Мишке была хорошо понятна. Закупом купца Никифора, вместе со всей своей артелью, Сучок стал недавно, и с трудом привыкал к тому, что работает на хозяина бесплатно.

    -  После жатвы? Да там до осени всего ничего, дожди зарядят, какое строительство?

    -  Вот поэтому-то и начнете не со стен и башен, а с жилья для учеников Воинской школы. Скоро их число удвоится, а нам и так тесно, чуть ли не на головах друг у друга сидим.

    -  А-а! Так это из-за тесноты твои ребята под дверью толкаются! - Изобразил прозрение Сучок. - А я-то думал, что ты с нами в одиночку остаться боишься!

    -  Опасаюсь. - Не стал спорить Мишка. - Утром тебя одного-то еле угомонили, а тут вас трое.

    Было заметно, что Сучку очень хочется плюнуть с досады. На обе его подначки Мишка отреагировал не так, как должен был реагировать четырнадцатилетний мальчишка, а уж напоминание об утреннем «расстреле»…

    -  Башни-то, для чего так часто? - Напомнил «специалист по оборонительным сооружениям».

    -  Ты прости, мастер. - Мишка вежливо склонил голову. - Забыл сразу спросить: как тебя величать?

    -  Шкрябкой его величать, Шкрябкой! - встрял Сучок.

    Меланхолия его, как-то незаметно испарилась, и плотницкий старшина снова обрел обычную непоседливость и задиристость.

    -  А…

    -  А его - Гвоздем! - не дал Сучок открыть Мишке рот. - А меня - Сучком, а тебя…

    Сучок опять запнулся. Христианское имя Мишки он знал. Знал, так же, что «курсанты» зовут его старшиной, но все это было не то, что нужно.

    В ратнинской сотне, в течение сотни лет противостоящей язычникам, сложилась традиция подчеркнуто называть друг друга христианскими именами. Исключения у мужчин были редкими: Бурей, Пентюх… Если уж к человеку прилипала кличка, то упоминалась она вместе с именем: Лука Говорун, Лёха Рябой, Фаддей Чума. Женщин, взятых замуж из дреговических родов, хоть и крестили, довольно часто звали прежними языческими именами, но это, как правило, было решением их мужей.

    Иное дело было в других местах. Князья имели, как минимум два имени - христианское и традиционное славянское, именовавшееся княжеским. Остальные же, наряду с именем полученным при крещении и, у кого было, родовым именем, почти обязательно имели кличку, порой, весьма неблагозвучную. Именно эта кличка употреблялась в разговорной, а зачастую, и в письменной, речи.

    Мишкиной клички Сучок не знал, потому и запнулся.

    -  А я - Михаил. - Мишка снова вежливо склонил голову. - Сын Фрола, из рода бояр Лисовинов. Еще, бывает, кличут Бешеным Лисом или просто Бешеным. А вы, мастера, как во Христе наречены?

    -  Варсонофием крещен, - Гвоздь изобразил полупоклон - но зови, как все, Гвоздем.

    -  В Святом Крещении наречен Нилом. - Шкрябка поклонился, чуть глубже «коллеги». На употреблении клички он, в отличие от Гвоздя, настаивать не стал.

    Мишка перевел вопросительный взгляд на Сучка.

    -  Сучок я, Сучок! - Отозвался скандальным тоном плотницкий старшина.