— И тебе поручили заняться этим расследованием?

— Вот именно!

— Удалось отыскать насильника?

— Какое там… — капитан махнул рукой. — Эта припадочная дурочка…

— Про мёртвых или хорошо или никак! — недовольно оборвал его Баринов.

— Ты прав, конечно… — моментально согласился Будалов. — Короче, самоубийца тщательно себя вымыла, оделась в подвенечное платье и в петлю… А отпечатков своих насильник не оставил… Попытался я и так и этак столкнуть дело с мёртвой точки — ни в какую! Пришлось дело отправить в архив. Но во время следствия я и выяснил, что у неё именно с нашим подопечным и был назначен день свадьбы…

— Ничего себе: судьба у парня! — с огорчением вздохнул майор. — Мало того, что сам загремел за решётку, так ещё и невесту изнасиловали, но и этого мало: она ещё и ушла из жизни… И как символично: в подвенечном платье, словно со смертью обручилась… — майор покачал головой. — А наш парень что, не знает о том, что произошло с его невестой?

— Откуда? Мы его накануне арестовали на прямо месте происшествия, ограбления, то есть… — капитан как-то странно посмотрел на Баринова.

— И что, никто ему не сообщил?

А кому сообщать-то? Сам он — сирота, а родители девушки в таком шоке от того, что произошло… Им, конечно же, не до него… Представляешь, каково им было узнать и увидеть свою единственную дочь болтающейся на верёвке?

— Да, зрелище не для слабонервных… — со вздохом жалости согласился майор, после чего, немного подумав, нерешительно предложил своему приятелю: — Послушай, Серёжа, а может, достаточно с него?

— Пожалел? — укоризненно заметил Будалов и тут же неожиданно спросил: — А ты знаешь, что он вовсе и не хотел этой свадьбы? — капитану хотелось так очернить Серафима, чтобы его приятель сам разочаровался в нём и захотел принять активное участие в задуманном.

— Как это не хотел? — не понял Баринов. — Тебе-то это откуда известно?

— А ты не забыл, что именно я расследовал оба дела: и его невесты и его самого, а? — недовольно напомнил капитан.

— И что?

— А то! Этот подонок, который так неожиданно вызвал твоё сочувствие, сам и навёл насильника на свою невесту, чтобы потом предъявить ей измену и расторгнуть помолвку!

— Ничего не понимаю: если это так, то почему ты говоришь, что дело об изнасиловании пришлось отправить в архив, если насильник тебе известен? — удивился Баринов.

— В том-то все и дело, Серёжа, что выяснить имя насильника не удалось…

— Не понимаю, но откуда тебе известно, что Понайотов и натравил насильника на свою невесту? — не унимался майор.

Господи, Серёжа, какой же ты дотошный! — недовольно пробурчал себе под нос Будалов: он понял, что несколько заигрался в придуманных обвинениях и теперь искал разумный выход из тупика, в который сам себя и загнал, и вдруг вспомнил одну народную истину: «Повинную голову меч не сечёт!» — Если честно, Серёжа, то по моей вине случилось так, что человека, который слышал, как Понайотов пытался найти насильника для своей невесты, я не сразу вызвал к себе на допрос… — он виновато скривил губы. — Промедлил, как говорится…

— И что случилось с этим свидетелем? — догадливо спросил Баринов.