"Сейчас грохнусь", - подумал Бобышкин.

 Паутина

 В Канаде разрабатывается закон, запрещающий подписчикам "Интернета" получать и передавать документы, содержащие пропаганду ненависти. Центром Симона Визенталя (Париж) подсчитано, что за несколько дней в сетях появляется свыше 300 сообщений расистского или нацистского характера.

 Однако "Интернет" используется для частной переписки, и контроль над сетью равноценен прослушиванию частных телефонных разговоров, а право частных разговоров защищается законом.

 Канадская полиция предлагает запретить не сам материал как таковой, а использование для пропаганды ненависти канадской телекоммуникационной системы.

 Магия

 Ведьма ***, Колдун ***, Маг ***

 ЗНАНИЯ, ИДУЩИЕ ИЗ ГЛУБИНЫ ВЕКОВ, + ОГРОМНОЕ ЖЕЛАНИЕ ПОМОЧЬ КАЖДОМУ!

 Решение личных и семейных проблем.

 Помощь в бизнесе.

 Наведение и устранение любых чар.

 Оплата по факту.

 Интим

 Очаровательные МОСКВИЧКИ и ДЖЕНТЛЬМЕНЫ ждут Вас!

 Прекрасные апартаменты.

 Сауна-люкс.

 Яркая и раскрепощенная в общении москвичка с элитарным образованием предлагает интересную встречу очень состоятельному мужчине. Только для русских солидного возраста.

 Буруны как обрезало, едва яхта пересекла невидимую границу между двумя маячками на волнорезах.

 - Поспели в самый раз к ленчу, - глянув на часы, возликовал Блекмен.

 - Ленч оставьте своему Макдональдсу, - Бургильон выключил двигатели, и яхта по инерции заскользила, разрезая стальную гладь усмиренного Понта. - У нас будет обед. Diner de gala [70] .

 - По какому случаю, интересно?

 - В моем возрасте каждый новый день - уже праздник, - меланхолично заметил барон.

 - Перестань! - оборвала его Ампаро.

 - И предусмотрено соответствующее меню?

 - Удовольствуетесь полуфабрикатами, Джерри. На большее я не способна. С завтрашнего дня все претензии к Полу.

 - Пока никаких претензий, но я точно помню, что погрузил на борт массу вкусных вещей.

 - На палубу, Джерри, - распорядился Бургильон, - мы прибываем.

 - Есть, мастер, - Блекмен бросился к трапу.

 Барон, а вслед за ним и Климовицкий вышли на площадку. Набережная, тонкой скобой охватившая горный склон, едва различалась за жемчужной завесой. Легкий ветерок, дохнув хвоей, обдал влажным и неожиданно теплым дыханием.

 Яхту еще несло, но взвыл брашпиль, загрохотала по клепаной стали цепь и якорь с поворотными лапами тяжело плюхнулся в воду. Два красных звена с маркированными контрфорсами обозначили сорокаметровую глубину. Цепь натянулась, проскрежетав в клюзе, и судно замерло, как укрощенный бык с кольцом в носу.

 - Когда будем сниматься? - спросил Блекмен.

 - Полагаю, не раньше утра. Куда нам спешить? За ночь и погода может перемениться.

 - Есть признаки?

 - По-моему, к тому и идет.

 После обеда, который барон нашел вполне сносным, а Павел Борисович просто великолепным - особенно пришлись по вкусу улитки и крупная ежевика, - Ампаро побросала одноразовую посуду в утилизатор и ушла подремать. Она свято верила в целительную силу дневного сна, хотя ничем особенным никогда не болела.

 Взяв предложенную сигару, Климовицкий с любопытством обозрел находки, разложенные на стеллажах и прикрученные проволокой к деревянным тумбам: обросшую ракушками греческую амфору, пушечный ствол с изображением солнца перед запальником, многоцветные шлифы вулканических бомб, отличную, хоть и склеенную из обломков краснофигурную вазу и множество всевозможных кораллов.