|
А когда приехал в Японию и увидел, что здесь по всей стране курсируют такие составы, он был сильно удивлен. Да что там греха таить, он вообще первое время передвигался по стране в буквальном смысле слова с открытым ртом и не переставал восхищаться невероятной чистотой, технологичностью и современностью. Он до сих пор не мог привыкнуть к японским унитазам, на которых кнопок больше, чем на его телефоне, удивлялся аппаратам, стоящим здесь на каждом углу – в них можно купить все, начиная от еды и заканчивая одеждой. Подобные аппараты даже в храмах ставят, чтобы каждый желающий мог купить сувенир. Со временем Михаил привык к японской продвинутости и все эти вещи стали казаться настолько обыденными, как будто они всю жизнь окружали его. Вот уж действительно, к хорошему привыкаешь не просто быстро, а очень быстро.
– Эх, жаль фотоаппарат не взял с собой, – Тони покачал головой и, как бы оправдываясь, добавил: – я же не думал, что мы поедем на острова. Поезд плавно тронулся, отъехал от вокзала и двинулся по эстакаде, стремительно набирая скорость. Сидя у окна, Михаил рассматривал город, сплетенный магистралями, точно паутиной. – А телефон тебе на что? – бросил он, – на него фотки получаются не хуже, чем на твою камеру. – Согласен, – закивал американец, – только когда снимаешь на айфон, чувствуешь себя каким то блогером любителем, а когда берешь в руки камеру, ощущаешь себя профессиональным фотографом. Тони поднялся, снял куртку и кинул ее на сиденье перед собой. Желающих съездить на острова Мацусима в этот день оказалось не так много, в поезде было полно свободных мест. – Вроде температура в вагоне двадцать два градуса, а такое ощущение, будто все тридцать, – американец плюхнулся на свое место. Михаил последовал его примеру, избавился от верхней одежды, предварительно выложив на стол из кармана блокнот и карандаш. Кто то читает в поездах, другие смотрят фильмы, третьи сидят в соцсетях, а он всегда рисовал. К тому же эскиз остался незаконченным, как только парень оказался в вагоне, все его мысли были о нем. – Это из за солнца, – он кивнул в окно и наполовину прикрыл шторку, чтобы не резало глаза, – светит, как прожектор. – Слушай, а давай селфи сделаем, – предложил Тони, – у нас с тобой нет ни одной совместной фотки. Майкл только открыл рот, собираясь сказать, мол в следующий раз, как фотограф навел на них айфон, перевернул бейсболку козырьком назад, изобразил пальцами знак виктории и сделал несколько снимков. – Русский, я раз в жизни попросил тебя сфоткаться, ты мог хотя бы улыбнуться, – с укором сказал он, рассматривая снимки, – сидишь, как филин. – Американец, ты же знаешь, я терпеть не могу фотографироваться, – ответил Михаил. – Знаю, – хмыкнул Тони и добавил: – это было наше первое совместное селфи и, судя по тому, какой ты любитель сниматься, чувствую, что последнее. Когда Тони произнес эти слова, никто из друзей даже не мог подумать, что они окажутся пророческими. Точно также парни не могли предположить, что они не попадут на вечеринку, на которую решили сходить. Впрочем, как и кофе, оставшийся на столе в общежитии, американец так и не допьет. – Да ладно, – улыбнулся Михаил и шутя толкнул товарища плечом в плечо, – обещаю, мы еще непременно сфотографируемся вместе, – и добавил: – когда у меня будет настроение. – Да ну тебя, – Тони махнул рукой и уткнулся в телефон, – я так и напишу в социальных сетях, что мой друг, русский «коза ностра», не в духе. – Пиши, что хочешь, – усмехнулся художник и раскрыл блокнот на незаконченном рисунке. Он снял колпачок с карандаша, благодаря чему грифель по прежнему остался острым и мысленно «сказал спасибо» производителям за это ноу хау. |
