– Одолжить? – Кэтрин поперхнулась.

– Томас утверждал, что обязательно вернет их. Но когда я принес им часы, они расхохотались, а Линноус спрятал часы в свой карман и отказался их отдавать. – Нижняя губа Джареда задрожала. – К тому же они заявили, что если я кому-нибудь пожалуюсь, то все они поклянутся, что видели часы в моих руках.

– А где в это время находился твой учитель, мистер Леонард?

Джаред дернул плечом.

– Он и компаньонка леди Уинстон…

Кэтрин задыхалась от волнения, а ее ум метался в поисках хоть какого-нибудь решения. Внезапно девушка поняла, как сильно она напугана.

– Директор Данн… – крупная слеза сползла по грязной щеке Джареда. – Не могу поверить, что он умер. Он был для меня отцом… больше чем… – Он затрясся от рыданий.

Обняв брата, Кэтрин дала ему выплакаться. Что же им теперь делать?

Где они достанут почти тридцать фунтов? И как быть с украденными часами? Кэтрин прикусила губу и вздрогнула от боли. Раз Джаред сбежал, то подозрения падут на него, а честному слову нищего сироты никто не поверит. Они попали в капкан.

– Его ободрали как липку, – подвел итог Маркус. – Это достаточно распространенное плутовство.

– Не могу понять, почему он проявил такое легкомыслие! – вскричала Кэтрин, меряя гостиную шагами. Щеки Кэтрин горели, а розовые губы вытянулись в тонкую, как ниточка, линию. Маркус отчетливо различал в ее серых глазах отблески бушующей бури. Он вспомнил, что один раз она уже напомнила ему ожившее воплощение Справедливости. Впрочем, теперь он не мог воспринимать Кэтрин столь официально, поскольку узнал ее гораздо ближе. Сейчас она больше походила на богиню бури, готовую метать молнии и поражать ими врагов, чтобы спасти тех, кого она любит. Похоже, ее преданность была такой же страстной, как и любовь.

– Я готова убить этих хищников, – Кэтрин сжала кулаки. – Швырнуть двадцать девять фунтов семнадцать шиллингов и одиннадцать пенсов им в лицо, а после этого показать, чего они заслуживают на самом деле.

Внезапно Маркусу вспомнилось, как Кэт ударила его в пах, когда он подстерег ее в коридоре приюта. Нет, Кэтрин – отнюдь не котенок, она львица, которая без колебаний бросится в атаку, если опасность грозит тем, кто ей дорог. Маркус не сомневался, что в случае необходимости она поможет и ему. Эта мысль доставляла удовольствие.

– А ты что думаешь, Маркус?

Он встряхнулся, возвращаясь к насущным проблемам.

– Если бы Джаред не сбежал… – он потер подбородок. – Но теперь они, конечно, считают это прямым доказательством его виновности.

– И о чем он только думал? – воскликнула Кэтрин. – Правда, скорее всего, он совсем не думал. Он просто-напросто не хотел отставать от приятелей…

– Ему всего четырнадцать лет, Кэт. Это обычное поведение для мальчишки его возраста. Едва ли он мог заподозрить обман. К тому же эти подонки старше его и куда искушеннее в игре.

Кэтрин разъяренно уставилась на него, уперев руки в бока. Она была великолепна!

– А ты сам попался бы в четырнадцать лет на такую удочку?

Заставив себя отвлечься от этого соблазнительного зрелища, Маркус честно ответил:

– Не знаю. Кажется, я смотрел на мир скептичнее. Но это вовсе не значит, что в соответствующих обстоятельствах я бы не оказался такой же жертвой, как и Джаред.

Кэтрин в отчаянии бросилась на диван.

– Я не знаю, как мне быть, Маркус. У меня нет денег, чтобы заплатить мошенникам, да они этого и не заслуживают.