|
– В каком именно обвинении вы были уверены настолько, что приняли решение арестовать Люса? – Не в интересах следствия говорить сейчас слишком много... Одно могу сказать: я вижу много загадок в гибели Дорнброка, которая произошла на квартире Люса, – ответил Берг. – Нам бы хотелось знать подробности, господин прокурор. Я представляю телевидение, и мне интересно, в каком направлении идет расследование вопроса о пленке, которая была передана Люсом редактору Ленцу. – Я сам люблю подробности и собираю их по крупицам. И когда я наберу достаточно подробностей, я отвечу на ваш вопрос. – Господин прокурор, – заметил корреспондент телевидения, – мы пришли на пресс конференцию, а не на турнир остроумия. Наша работа – информация, и, пожалуйста, постарайтесь уважительно относиться к нашей профессии. – Вы хотите конкретности? Извольте. Я ничего не могу сообщить вам нового по поводу пленки Люса, которую Ленц показывал по вашему каналу ТВ. Я изучаю и эту проблему. – Нам стало известно, что вы заинтересовались делом болгарского интеллектуала, эмигрировавшего к нам. Удалось ли вам встретиться с господином Кочевым? – Нет. – Вы собираетесь добиться встречи с ним? – Конечно. – У вас есть какие то предположения о дне встречи? – У меня есть всякого рода предположения... – Почему вы заинтересовались бегством господина Кочева? Почему вы ищете встречи с ним? – У меня есть на это своя соображения. – Как себя ведет Люс? – Тюрьма – это не санаторий. – В прессе промелькнуло сообщение, что Дорнброк погиб насильственной смертью. Как вы можете прокомментировать это сообщение? – Спросите об этом автора сообщения. От нас подобного рода заявления не исходили. – Вы работаете в контакте с политическим отделом полиции? – Да, мы периодически консультируемся с майором Гельтоффом. – Можете ли вы назвать какие нибудь новые имена, попавшие в сферу вашего расследования? – Это преждевременно. – Когда вы намерены прекратить расследование и передать дело в суд? – Очень скоро. Я надеюсь, что дело прояснится очень скоро. – В какой мере сильны связи Люса с левыми, господин прокурор? – Сейчас я изучаю связи Люса. Все его связи – с левыми и правыми, и особенно с теми, кто имел с ним контакты как с режиссером, когда он делал «Наци в белых рубашках». Больше мне нечего вам сказать, друзья. Я смогу увидеться с вами не ранее конца этой недели. В эти дни у меня будет много канцелярской волынки с оформлением дела... Берг кивнул головой на кресло и предложил: – Садитесь. Ваше имя Конрад Ульм? – Да. – Вы ассистент профессора социологии Пфейфера? – Да. – Покажите себя на этой фотографии, – попросил Берг, протягивая Ульму кадр, перепечатанный из кинопленки Ленца. – Вот эта машина, видите? Это вы? – Да. – А кто рядом? – Это Граузнец, это Урсула, я забыл ее фамилию, это болгарин, который сбежал... Это... Вот этого я не знаю... Он не из наших... – А машина чья? – Моя. – А кто вам предложил поездить по городу в тот день? – Не помню. Мы же тогда вып... – Выпили, выпили... Но это не моя компетенция. Пьянство за рулем карает полиция. Попробуйте вспомнить, кто предложил вам уехать с пляжа. – По моему, болгарин... Он хотел посмотреть город... – О чем он говорил с вами? – Я не знал, что он сбежит, иначе я бы внимательней прислушивался к его разговорам. |
