А что еще было делать?

Разбудил меня дверной звонок.

— Чтоб тебя разорвало, — пробормотала я.

А звонок таки да, конкретно разрывался.

— Кто там?! — не дождавшись тишины, рявкнула я голосом крайне негостеприимной Бабы-яги.

Такой, знаете, объевшейся плохо прожаренных Иванушек и мучимой несварением.

Два голоса ответили мне решительно, но не в лад:

— Полиция.

— Управдом.

Секунду подумав, я решила, что это не та компания, которую можно проигнорировать.

Я встала, одернула перекрутившуюся майку-платье, пригладила ладонями растрепанные волосы и пошлепала к двери.

— Вот! — наставив на меня толстый палец пистолетом, сказала Софья Викторовна. — Это она нашла труп.

Мне это заявление не понравилось. Было в нем что-то от обвинения, а я не люблю, когда мне приписывают чужие грехи.

Своих хватает.

— Находят грибы и клады, — огрызнулась я. — То есть находка — это результат сознательной деятельности, направленной на поиск. А я ваш труп просто раньше других увидела.

— Почему это он мой?! — возмутилась управдомша.

— Каких других? Других трупов? — заинтересовался служивый и пытливо заглянул в комнату поверх моего плеча, очевидно, предполагая увидеть предмет беседы — другие трупы, складированные в глубине квартиры аккуратным штабелем.

— Типун вам на язык! — дружно сказали мы с управдомшей.

И посмотрели на служивого укоризненно.

— Ладно, заходите, не будем про трупы в коридоре разговаривать, рядом дети спят. — Я вздохнула и неохотно посторонилась, пропуская незваных гостей в квартиру.

Они устроились за столиком у окна, а я встала у холодильника, подпирая его спиной с таким видом, что о завтраке и даже о приветственном напитке никто не заикнулся.

— Итак, какие ко мне вопросы?

— Расскажите, как вы обнаружили тело, — попросил служивый.

— Обыкновенно. — Я пожала плечами.

— Для вас это обыкновенное дело?

Вредный какой…

Я хмыкнула и ответила уклончиво:

— Знаете, я все-таки детективы пишу… Так вот, по существу дела: примерно в половине седьмого утра я вышла из дома, чтобы выбросить мусор. Увидела левее крыльца распластанное на асфальте тело, шокировалась, попятилась и столкнулась с приятельницей нашего уважаемого управдома. Она тут же позвонила Софье Викторовне, и та вышла во двор с простынкой. Я сходила на перекресток, выбросила мусор, вернулась, увидела, что тело уже накрыто, а Софья Викторовна с подругой сидят неподалеку на лавочке, и вернулась домой. Вот, собственно, все, что я могу вам сообщить.

— Вам известна личность погибшего?

— Нет, — сказала я честно. — И не удержалась от вопроса: — А вам?

Служивый поджал губы.

— Может быть, вы его раньше встречали?

— Без понятия. — Я пожала плечами. — Я же не знаю, кто это! Я даже лица его не видела, он им в асфальт уткнулся, а я к телу близко не подходила в отличие от Софьи Викторовны, кстати говоря, так что вы лучше ее расспросите.

— Нет, лучше это я спрошу! — ожила управдомша. — Не вы ли в последнее время все с веревками баловались, тягали вверх-вниз из окна и в окно чего-то или кого-то?

— Провиант от Артура Хачатуровича мы тягали, — кивнула я, ибо глупо было бы запираться и отрицать то, что происходило у всех на виду. — Шашлык и вино поднимали, но никак не мужиков!

Тут до меня дошло, что это может означать:

— А, так, значит, этот мужик, который уже мертвое тело, стал таковым потому, что упал с высоты?

Служивый посмотрел на управдомшу и строго кашлянул.