И ещё одним напрягающим всех моментом было то, что в конце концов на арене осталась только я, поэтому если опираться на древние правила Игр, те что позволили когда-то выиграть Гобби, то можно было сказать, что выиграла я. Если бы… не умерла. А по официальной версии недоучка Риа Каро, второкурсница Некроса, уничтожив главного отступника погибла от выгорания и несовместимых с жизнью ранений… но сначала убила врагов, так что по идее всё-таки победила.

Кстати ранений у меня оказалось… неожиданно много. Кто-то видел, как торжественно улетала за трибуны моя отрубленная голова, кто-то клялся что Ульгер Шерарн вырвал моё сердце и сожрал его на глазах у всех, кто-то, что меня разорвало на мелкие частицы, кто-то что я горела, бегала по арене и верещала: «Норт, спаси меня!».

Норт, увидевший как у меня медленно округляются глаза при чтении данной заметки, забрал у меня газету, взял Эдвина и свалил из Некроса. На следующий день нетопырь Молния приволок новую газету, где на первой полосе было дано опровержение очень большими буквами… Это не сильно спасло редактора данного издания от полного облысения — Норт вообще по мелочам не разменивался, так что теперь у мужика не было ни длинных вьющихся волос, ни бровей, ни ресниц, ни даже ухоженной острой бородки.

На мою попытку хоть как-то заступиться за человека, Эдвин сурово произнёс:

— Нам довелось увидеть следующий выпуск, Риа. Поверь, газетчик ещё хорошо отделался.

Я взяла две газеты, фото выпускающего редактора находилось на последней странице — на одной он был ещё с ухоженным волосяным покровом, на второй очень напоминал гоблина…

По Гобби я ужасно тосковала. Лорд Эллохар доставил его в Некрос на второй день моего здесь пребывания, причём очень оригинальным способом. Я, после завтрака, сидела с книгой в руках на кресле, парни вернулись на занятия, гувернантка в это время меня не беспокоила, и тут посреди моей гостиной вдруг вспыхнуло светло-голубое пламя и оттуда раздался голос демона:

— Прелесть моя, ты там одета, или как?

— Или как… — несколько неуверенно ответила я.

Нет, собственно я была одета, но у лорда Эллохара был какой-то слишком весёлый голос… это как-то подсознательно напрягало.

Мой ответ демона вполне устроил, и в следующее мгновение пламя исчезло, открывая моему взгляду самого тёмного лорда и… Габриэля.

Габриэля, который кинулся было ко мне, а потом замер на половине пути, вглядываясь в меня совершенно живыми, глазами, и не сдержав судорожного вздоха. Я его понимала — при взгляде на себя в зеркало, я испытывала примерно те же чувства… так что я понимала его шок, понимала и прощала, просто поднявшись с кресла, подошла и обняла, Гобби в ответ крепко стиснул в объятиях. Говорить ничего не хотелось, у меня ком в горле стоял, в глазах застыли слезы, Габриэль свои и не скрывал. Но вот чего хотелось, так это посмотреть чего там.

И я, отстранившись от гоблина, быстро развязав его шейный платок, начала расстегивать рубашку.

— Э-м… сердце красавиц склонно к экспериментам. Народ, мне выйти? — язвительно поинтересовался демон.

Я не ответила, а вот Габриэль холодно произнёс:

— Лорд Эллохар, вы не поверите, но во вселенной существуют моменты, в которые ваш юмор не уместен.

— Да брось, ты, к примеру, хотя бы носом шмыгать перестал, — издевательски парировал уроженец Хаоса.

Мы с Габриэлем посмотрели друг на друга и я поняла, что улыбаюсь… он улыбнулся не сразу, но хотя бы постарался.

— А магия? — тихо спросил, когда я расстегивала уже четвёртую пуговку сверху.