— Берегите себя, — прошептала ребятам.

Людвиг и Никас подмигнули, Ташши глянул так, что захотелось уплыть не то чтобы в сам океан под бурей, но вообще куда-нибудь вглубь… я начинала искренне ненавидеть эту кровь Кошки, заставляющую страдать стольких действительно хороших людей.

На магическом экране, вспыхнувшем позади ведьмы, разом отразились выходы обеих команд. Ташши, Никас и Людвиг выходили слаженной троицей, за ними величественно плыл скованный магией трёхметровый отступник, рядом с ним забавно смотрелись как боевой гном, перехвативший свой топор так, что сразу становилось ясно — рубиться будет насмерть, и кабан Хорхе, судя по предовольной морде, которой он размахивал в такт шагам, кабан собирался просто развлечься и вообще серьёзно к происходящему не относился. Чёрная ведьма начала нервно и совсем не по-ведьмински грызть собственный острый ноготь, кажется даже не осознавая этого. Её можно было понять — таки сыновья, а нежить у них не особо-то и боевая. И это при том, что с другого входа выходили братья Дгейты, которые даже шагали синхронно, а за ними так же синхронно, но при этом ещё и угрожающе шли рвары. Ну, рвары конечно не сергалы, те поопаснее будут, не зря их в самой Тёмной Империи загрызнями зовут, но всё же это были рвары! Огромные, белоснежные, и даже несмотря на состояние умертвенности, светящиеся синевой по краю шкуры, то есть наделённые магией.

И первый боевой ноготь ведьма благополучно сгрызла. С досады сплюнула, и… взялась за второй.

* * *

Когда команды вышли на арену, заняв позиции напротив друг друга, напряжённо стало даже на трибунах, хотя там теперь сидели в основном некроманты и боевые маги, а потому часть трибун имела чёрный цвет, часть алый, кое-где затесались эмпаты в синем, местами виднелись маги Земли в зелёном, но в целом трибуны имели яркий чёрно-красный окрас зрителей. Смотрелось… внушительно. Особенно когда пирожки и прочая снедь над трибунами летать начала: тут продавцам передавать еду не требовалась, маги же сидели, так, что всё, что надо летало к кому надо, а взамен летели деньги. Торговцы быстро сориентировались в ситуации, засели на ступенях и оставили корзины со снедью рядом, даже не заглядывая внутрь — всё равно маги в Седьмом королевстве народ честный и платёжеспособный. Так что булочки, пирожки и рогалики благополучно сменялись монетами, и все явно были довольны.

Все кроме боевой ведьмы. Ей как бы ещё надо было бой объявлять, а она явно была к этому не особо готова.

В этот момент в зал вошёл лорд Гаэр-аш, следом за ним явно ожидаемый всеми лорд Эллохар. Последний насмешливо взглянул на сестру, та перестала грызть ногти, явственно скрипнула зубами, и над ареной взвилась смерть.

Смерть на сей раз была… внушительная.

Огромная, в чёрном капюшоне с плащом, с костистыми руками, которые высовывались из рукавов и держали огромную стальную ржавую по краям, с налипшими каплями крови косу! И концы плаща у Смерти были такие жуткие, рваные, словно стёртые долгим путешествием… вечным путешествием. В общем посрамила эта смерть нашу смерть основательно уже с первого момента, но вот во второй:

— И мы пппприветствуем на аррррене две, мать его, команды, которым заняться больше явно нечем! Лучше бы матери внуков нарожали, сволочи!

«Сволочи», а конкретно Никас и Людвиг заметно покраснели, и не важно, что оба вампиры. Ташши с трудом сдержал улыбку, но сдержал, всё-таки над друзьями при всех смеяться нельзя. Зато братья Дгейты не растерялись:

— Ничего, у меня уже двое растут, — заявил Олнар Дгейт.

— Тогда за какой Бездной ты вообще сюда явился? — рявкнула на него разъярённая Смерть. — У самого дома двое голодных по лавкам, а он нет чтобы детей воспитывать как полагается, ему бой подавай! Ещё отец называется!

— Их кормят! — возмутился старший Дгейт.