46  Последний обязателен во всем,

Пока не выполнен, как изъяснялось

Уже и выше точным языком.

49  Вот почему евреям полагалось, -

Ты помнишь, – жертвовать из своего,

Хоть жертва иногда и заменялась.

52  Зато второе, то есть существо,

Бывает и таким, что есть пределы,

В которых можно изменить его.

55  Но бремя плеч своих и самый смелый

Менять не смеет и обязан несть,

Пока недвижны желтый ключ и белый.

58  Да и обмен нелепым надо счесть,

Когда предмет, имевшийся доселе,

Не входит в новый, как четыре в шесть.

61  А если ценность – всех других тяжело

И всякой чаши книзу тянет край,

Ее ничем не возместить на деле.

64  Своим обетом, смертный, не играй!

Будь стоек, но не обещайся слепо,

Как первый дар принесший Иеффай;

67  Он не сказал: «Я поступил нелепо!»,

А согрешил, свершая. В тот же ряд

Вождь греков стал, безумный столь свирепо,

70  Что вместе с Ифигенией скорбят

Глупец и мудрый, все, кому случится

Услышать про чудовищный обряд.

73  О христиане, полно торопиться,

Лететь, как перья, всем ветрам вослед!

Не думайте любой водой омыться!

76  У вас есть Ветхий, Новый есть завет,

И пастырь церкви вас всегда наставит;

Вот путь спасенья, и другого нет.

79  А если вами злая алчность правит,

Так вы же люди, а не скот тупой,

И вас меж вас еврей да не бесславит!

82  Не будьте, как ягненок молодой,

Который, бросив мать, беды не чуя,

По простоте играет сам с собой!"

85  Так Беатриче мне, как здесь пишу я;

Потом туда, где мир всего живей,

Вновь обратила взоры, вся взыскуя.

88  Ее безмолвье, чудный блеск очей

Лишили слов мой жадный ум, где зрели

Опять вопросы к госпоже моей.

91  И как стрела спешит коснуться цели

Скорее, чем затихнет тетива,

Так ко второму царству мы летели.

94  Такая радость в ней зажглась, едва

Тот светоч нас объял, что озарилась

Сама планета светом торжества.

97  И раз звезда, смеясь, преобразилась,

То как же – я, чье естество всегда

Легко переменяющимся мнилось?

100  Как из глубин прозрачного пруда

К тому, что тонет, стая рыб стремится,

Когда им в этом чудится еда,

103  Так видел я – несчетность блесков мчится

Навстречу нам, и в каждом клич звучал:

«Вот кем любовь для нас обогатится!»

106  И чуть один к нам ближе подступал,

То виделось, как все в нем ликовало,

По зареву, которым он сиял.

109  Суди, читатель: оборвись начало

На этом, как бы тягостно тебе

Дальнейшей повести недоставало;

112  И ты поймешь, как мне об их судьбе

Хотелось внять правдивые глаголы,

Едва мой взгляд воспринял их в себе.

115  "Благорожденный, ты, кому престолы

Всевечной славы видеть предстоит,

Пока не кончен труд войны тяжелый, -

118  Тот свет, который в небесах разлит,

Пылает в нас; поэтому, желая

Про нас узнать, ты будешь вволю сыт".