— Аппетит, — Райве тяжело вздохнула. — Не ест же ничего… осунулся.

— Слушай, Фенияр, — второй сержант присоединился к их беседе. — А на Авийе все женщины такие заботливые, а?

— Конечно, — девушка даже не поняла, что над ней откровенно подшучивают. — Долг жены заботиться о муже!

Присутствующие рассмеялись и не стали развивать тему.

Когда Райве осторожно ступая, несла поднос в каюту адмирала, её удивило, что в коридорах так много народа. Обычно в это время военнослужащие теярской армии находились в каютах, потому как отбой уже был. Заметив мичмана Ренски, девушка направилась к нему и едва подошла, едва слышно спросила:

— А что случилось?

— Э-э-э, — мичман несколько смутился. — Да… ничего…

В толпах праздно шатающихся были замечены и все повара из пищеблока, но раздумывать над ситуацией Райве не собиралась.

Подойдя к двери адмирала, дождалась, пока проход откроется, и несмело шагнула в каюту Вейнера.

* * *

На этот раз он слышал и то, как открылась дверь, да и осторожные неуверенные шаги своей почти супруги так же.

— Райве… — несколько обречённо произнёс Айрон и заметив поднос, поинтересовался. — Я пропустил ужин?

Авийянка остановилась посреди каюты, окинула взглядом царящий тут беспорядок, хаотично разбросанные листки чёрной бумаги, белые записи и схемы на них, в результате посмотрела на стол — он тоже был завален исписанными листками.

— Райве, — Вейнеру надоело ждать ответ. — Спасибо, конечно, но я вполне могу поужинать со всеми.

Отрицательно покачав головой, девушка тихо произнесла:

— Нет…

— Что «нет»? — не понял Айрон.

— Не можете, — Райве уверенно направилась к столу, вспомнив, что она всё же является женой и имеет право заботиться о Вейнере. 

— Ужин был три часа назад, сейчас там никого нет уже. 

Подойдя к столу, вежливо попросила: 

— Освободите место для подноса, пожалуйста.

Стиснув зубы и сцепив пальцы, адмирал Илонесской армады угрюмо смотрел на супругу. У Вейнера была одна особенность его непростого характера — в моменты поражений он предпочитал быть один. Адмирал не терпел проявлений слабости и в первую очередь не терпел подобного от себя. В лётной школе из уст в уста передавалась легенда о том, как получив ранение в тренировочном бою, Айрон весь день присутствовал на построении, лекциях, лабораторных и даже выполнял физические упражнения — с двумя сломанными ребрами и рваной раной на бедре. И если бы не бледность, ставшая заметной к отбою, вероятнее всего, скрыл бы своё состояние от всех, обойдясь лишь собственноручно наложенной повязкой. На тот момент будущему адмиралу было всего девять лет.

— Райве, — Вейнер и не подумал освобождать стол. — Я не расположен лицезреть традиционные авийские танцы и последующий ваш забег с препятствиями. Ужинать я так же не расположен. Дверь там!

Айрон мысленно уговаривал себя успокоиться и не орать. Несмотря на всю ярость, душившую ввиду собственной неспособности разобраться с возникшей проблемой, меньше всего ему хотелось срывать злость на Райве. Но авийянка не желала этого понять. Всё так же стоя у стола, девушка спокойно смотрела в серые глаза адмирала, и ответом на его достаточно обидное заявление, была едва слышная просьба:

— Освободите стол, пожалуйста. Поднос не лёгкий, и мне тяжело…

«Лучше бы сырость развела, — мрачно подумал Вейнер.»

Вслух было сказано иное:

— Пошла вон!

Рядовая Фенияр кивнула, и всё так же очень тихо и очень спокойно произнесла:

— Да, сэр… но поднос тяжёлый, можно я его на стол поставлю?

На какое-то мгновение Вейнер лишился дара речи, а затем на всю каюту и область к ней прилегающую, раздался крик:

— Я.