|
Эдди предпочел бы, чтобы самолет не приземлялся в Эль-Сентро, чтобы он продолжал свой путь к Тихому океану, до которого оставалось не более часа полета. "Пристегнуть ремни!" - приказало вспыхнувшее табло. Он застегнул пояс и пять минут спустя, едва колеса коснулись бетонной дорожки, расстегнул его. Эдди не увидел ни одного знакомого лица, никто не хлопнул его по плечу. Кругом были женщины и мужчины, которые встречали кого-то или ждали другого самолета. Супруги обнимались, отец семейства направился к выходу, держа двоих детей за руки, в то время как жена семенила сзади и тщетно пыталась с ним заговорить. - Угодно носильщика? Он отдал негру чемодан. - Такси? Здесь было жарче, чем во Флориде, и жара была иная, как бы излучающая свет, а жгучее солнце слепило глаза. Эдди взял первое попавшееся такси и все время старался сохранять спокойный, равнодушный вид, так как был уверен, что за ним наблюдают. - В отель. - Какой? - Самый лучший. Машина тронулась, и Эдди со вздохом закрыл глаза. 6 В эту ночь Эдди приснился сон, самый тягостный за всю его жизнь. Эдди редко мучили кошмары. Когда с ним такое случалось, ему почти всегда снилось одно и то же: он будто бы просыпался, не зная, где находится, окруженный незнакомыми людьми, которые не обращали на него внимания. Эдди называл это про себя сном заблудившегося человека. Вполне понятно, что он никому о нем не рассказывал. Нынешний сон не был похож на прежние. Приехав в отель, Эдди внезапно почувствовал себя очень усталым. Ему казалось, что солнце пустыни проникло во все поры его тела, и он не пошел обедать в ресторан, а лег в постель, не дожидаясь вечера. Гостиница "Эль Президио", куда его привезли, - лучшая, по утверждению шофера, - была выстроена в стиле, слегка напоминавшем мавританский. Весь центр города, по-видимому, возник в период владычества испанцев. Дома были покрыты ярко-желтой штукатуркой, насквозь прокаленной солнцем. До него доносились малейшие звуки главной городской артерии - даже в Нью-Йорке он не помнил такой шумной улицы. Тем не менее Эдди почти сразу же крепко уснул. Возможно, в эту ночь он видел и другие сны, в которых его тело по инерции продолжало покачиваться, точно он был еще в самолете. Возможно, ему снился и сам самолет, но все эти сны сразу выветрились из памяти, и он, пробудясь, уже не помнил о них. Однако сон о Тони запомнился Эдди в мельчайших подробностях. Этот сон к тому же имел отличительную особенность: он был цветным, как некоторые фильмы, за исключением кадров, относящихся к двум лицам - Тони и их отцу, - эти кадры были черно-белыми. Вначале все происходило в Санта-Кларе, в его доме, который он окрестил "Морским ветерком". Он вышел утром в пижаме, чтобы вынуть письма из почтового ящика, висевшего у калитки. Наяву ему почти никогда не приходилось ходить туда неодетым. Может быть, раза два-три .случалось в дни, когда он вставал позднее, но обычно он всегда надевал халат. Во сне Эдди знал, что в почтовом ящике лежало что-то очень важное. Необходимо было пойти немедленно. Эллис согласилась с ним, она даже шепнула: - Прихвати-ка револьвер. Эдди не взял его. То, что лежало в ящике, оказалось его братом Тони. Странно, но в ту минуту он отдавал себе ясный отчет в том, что все это немыслимо и что все происходит во сне. Ведь ящик из серебристого металла с выгравированным на нем именем Рико, как все американские почтовые ящики, по размеру был не больше журнала. |
