—   Вы знали, где он скрывается?

—   Не точно. Он звонил от случая к слу­чаю— то из Канады, то с Аляски. Об этом можно было только догадываться.

— Но вы не спрашивали его самого и непытались установить, откуда он звонил, напри­мер, по телефонным счетам?

—   Нет.

—   Отчего же?

— Мне не слишком хотелось снова увидеть его.

— Почему так?

— Потому что он был… влюблен в мою жену.

Т. Джон напрягся.

— Да? А я считал, что у него были виды на другую особу, а именно на сводную сестру Кэссиди.

— Бриг не отличался постоянством.

— Репутация у него была довольно скан­дальная — это точно. Я беседовал с женщина­ми, которым он некогда вскружил головы. Ра­зумеется, теперь это обремененные семьями замужние дамы, и они не очень-то расположе­ны к откровенности. Однако из того, что мне удалось почерпнуть из разговоров с ними, мож­но понять, что он был настоящим ловеласом.

Бриг нервничал. Его не покидало ощуще­ние, что на шее у него все туже затягивается петля.

—   Он был молод,— проронил он.

—   Да к тому же редкий бабник.

—   Да. Бабник.

—   А что же ваша жена? Она тоже была увлечена им? — настойчиво гнул свое помощ­ник шерифа.

— Да.— Упоминание о Кэссиди было ему неприятно; не хотелось, чтобы ее имя ассоци­ировалось с этой темной историей — но выбо­ра не оставалось.

—   Но вы все же женились на ней.

—   Она считала, что Бриг мертв.

—   Но вы-то знали, что это не так?

—   Знал.

—И что, потом она разлюбила его? Бриг устремил на помощника шерифа не­мигающий взгляд.

— Да,— решительно отрезал он, сознавая с горечью, что сам, своими собственными ру­ками, убил эту любовь — всего несколько дней назад.

Руки Деррика тряслись, когда он вешал трубку. С этого момента он был конченым человеком. Только что позвонила Лорна — со­общила, что у нее имеется видеозапись тех маленьких оргий, которые он устраивал с ее дочерью, а ей, как не преминула напомнить Лорна, не было не то что шестнадцати, но Даже и пятнадцати— она всего лишь четыр­надцатилетний подросток, просто выглядит старше своих лет.

Его прошиб холодный пот. Четырнадцать! Проклятье, она моложе его дочери. Бьюкенен, ты такой же извращенец, как и твой отец.

Какой ужас! Он будет повержен в прах, опозорен, выставлен на посмешище. Фелисити подаст на развод, девочки не захотят больше видеть его, старик лишит наследства— и не­важно, что сам он всю жизнь волочился за каждой юбкой и бросал похотливые взгляды на собственную дочь. Мерзость!

Его мутило. Он рывком поднялся из-за сто­ла. Сорок восемь часов. Именно столько вре­мени оставалось в его распоряжении — потом Лорна позаботится, чтобы растиражирован­ные записи его постельных утех попали в руки его жены, в газеты, полицию.

Он ни на секунду не усомнился в серьезнос­ти намерений Лорны. У нее с самого начала все было продумано. Она требует миллион, но она не жадная, так что можно расплачиваться частями. Пятьдесят тысяч в месяц в течение двух лет, включая проценты. Кстати, Лорна намекнула, что если он, чего доброго, решит рискнуть и поставит на кон репутацию свою собственную и своей семьи, то у нее есть дру­зья, в том числе родной отец Дон, бывший зэк, которые не оставят его в покое.

— Чтоб вас всех…— выругался он, тупо глядя в окно и проклиная свою поганую похот­ливую натуру, с которой ничего не мог по­делать и которая столько раз играла с ним дурную шутку.