Внезапно лицо Фелисити стало белым, как мел.

У Деррика екнуло сердце. Только не па­никуй!

— Не знаю.— Откуда, черт побери, Эн­джеле известно про Лорну? Совпадение? Судя по вызывающему поведению дочери — вряд ли.

—   Так ты уточни. Знаешь, она сегодня зво­нила. Сказала, что у нее для тебя пакет.

—   Какой пакет? — спросил он, лихорадоч­но соображая.

Выходит, Лорна пошла ва-банк. История принимала дурной оборот.

—   Кажется, она сказала что-то о видеоап­паратуре,— гадко улыбаясь, ответила Эндже­ла. Она отлично понимала, что делает,— от этой мысли Деррику сделалось нехорошо. Дочь каким-то образом все разнюхала.

—   Проклятье,— пробормотала Фелисити и закрыла глаза. И эта все знает! Деррика прошиб холодной пот. — Не могу понять, как никому раньше в голову не пришло?

—   Ты о чем?— спросила Энджела, хоро­шенькое личико которой светилось от соб­ственной значительности.

—   Ни о чем,— отрезала Фелисити. встала и, не выпуская из рук газету, решительно на­правилась к кабинету. — Думаю, тебе было бы полезно ознакомиться с этим, — на ходу бро­сила она Деррику, и тому не оставалось ничего Другого, как покорно последовать за ней.

Фелисити привыкла верховодить в семье, вечно им помыкала и тыкала носом — что ему делать, а чего не делать. В ее глазах он был тряпкой. Таскала его с собой по вечеринкам, на которых его разбирала зевота. Приглашала на ужин приятелей своего отца и вела горячие политические дискуссии, которые Деррик тер­петь не мог. Словно в носу у него было проде­то кольцо с цепью, на которой жена таскала его за собой, подчиняя своим прихотям. Он подумал о Лорне с ее необъятной грудью. Те­перь он не мог без отвращения вспомнить об этом; да, она долго расставляла свои сети, используя дочь как приманку. Надо же было ему попасться на ее удочку!

Они вошли в кабинет, Фелисити закрыла за собой дверь. Деррик ждал, что будет дальше. Может, оно и к лучшему— давно пора по­смотреть правде в глаза.

— Чейз никакой не Чейз,— с лихорадоч­ным блеском во взгляде промолвила Фелисити.

Чего она несет?.. Деррику снова показа­лось, что сердце его вот-вот остановится. Он сделал глубокий вдох.

— Я догадывалась, что что-то здесь нелад­но. — Было непонятно, обращается она к нему или разговаривает сама с собой, вновь что-то замышляя.— Во время этого проклятого ин­тервью на Кэссиди лица не было, словно она увидела привидение, а Чейз… впрочем, какой к черту Чейз! Чейз мертв. Как ему и положено.

—   Постой! Постой! — Деррик не совсем понимал, что она несет, но почувствовал облегче­ние — по крайней мере она, похоже, пока не знает о его тайне.— Ты меня окончательно сбила с толку. Что значит «Чейз никакой не Чейз»?

—   Как ты можешь быть настолько слепым. Все вокруг ни черта не видят! — Она ткнула ему газету под нос.— Посмотри сам. Мар­шалл Болдуин, возможно, и было вымышлен­ным именем Брига Маккензи, но теперь у него появилось новое. Теперь этот негодяй выдает себя за своего собственного брата.

Деррик в недоумении вытаращил на нее глаза:

— Ты хочешь сказать, что Чейз— это на самом деле Бриг?

Нет, она решительно свихнулась!

— Конечно! Ты только взгляни! — Она размахивала газетой у него под носом.— Я чувствовала! — На губах ее блуждала само­довольная улыбка.

Деррик выхватил у нее газету и недоверчи­во уставился на фотографии. Несомненно, сходство было, но все-таки она явно хватила через край.

—   С чего ты взяла? Ведь они так похожи.