— Я никому не скажу ни слова — если тебя волнует именно это. Никто ничего не заподоз­рит. Все знали, что наша с Чейзом семейная жизнь не ладилась. Ты уже почти поправился, так что наше решение расстаться со стороны будет выглядеть вполне логичным.

Глядя ему в глаза, Кэссиди искренне пожа­лела, что их жизнь так запутанна, что они так погрязли во лжи. В глубине души она все еще любила его, как любила всегда, и как, возмож­но, будет любить до самой смерти. Больше того, ее сугубо женская, неподвластная рассуд­ку сущность трепетно реагировала на его бли­зость. В этом смысле она не могла за себя поручиться. Ей не оставалось ничего другого, как только бежать.

—   Мне необходимо время, чтобы поду­мать.

—   Ты вернешься?— Он смотрел на нее с невыразимой мольбой.

—   Не знаю,— ответила она, чувствуя, что сердце ее готово разорваться. — Надеюсь.

Она снова взялась за ручку двери. Куда она поедет?.. К родителям? В какой-нибудь боль­шой город, чтобы в обшарпанном мотеле, ле­жа на кровати и тупо глазея в потолок, раз­мышлять о смысле жизни? К подруге в Сиэтл? Или к Селме? Или пожить в одном из при­надлежащих отцу домов на Западном побере­жье?

Где-то вдалеке залаяла собака, а еще даль­ше завыла сирена.

— Прощай, Бриг.— Она хотела толкнуть дверь плечом, но он остановил ее, схватив за руку.

— Нет! — Рывком он заставил ее повер­нуться лицом. — Не уходи, Кэсс! — Вереница чувств, казалось, давно забытых, отразилась в его глазах.— Я уже потерял тебя однажды и не хочу, чтобы это повторилось.

—   Но…

—   Я люблю тебя.

О Господи! Люблю. Как долго она ждала, чтобы услышать из его уст это признание! Всю жизнь.

— Но ты меня даже не знаешь,— затаив дыхание, прошептала она.

Он до боли стиснул ее руку; она разжала пальцы, и чемодан с грохотом упал на пол.

—   Я люблю тебя так, как не любил ни одну женщину, как никогда никого не смогу полюбить.

—   Бриг, ты уверен, что…

—   Да, Кэсс, уверен.— Глядя в строгие, печальные глаза Брига, невозможно было усо­мниться в искренности его слов.— Я всегда любил тебя и всегда буду любить.— Он го­ворил без тени сомнения и даже с некоторой долей отчаяния. — Боже мой! — Он привлек ее к себе и поцеловал— решительно, точно не допускал и мысли о том, что она отвергнет его. Под тяжестью его упругого тела она ока­залась прижатой к стене. Сквозь ткань джин­сов она ощутила его бедра, ощутила, как все более требовательно заявляла о себе его муж­ская плоть. Вот он сорвал ленточку, которой были схвачены ее волосы, — у нее перехватило дыхание.

Звякнули упавшие на пол ключи. Она заки­нула руки ему за спину; от его поцелуев что-то дрогнуло в ней, словно очнулась дремавшая до сих пор увственность, дрогнули и увлаж­нились лепестки сокровенного бутона, рас­крывшись навстречу его неуемной страсти.

С глухим стоном он поднял на нее глаза, и ее охватил трепет под этим проникающим в самое сердце почти безумным взглядом.

—   Не уходи от меня,— шептал он, водя шероховатым пальцем по ее щеке.— Кэсс, умоляю, не покидай меня.

—   …Бриг…— Одурманенная его поцелуя­ми, она забыла, что хотела сказать.

—   Кэсс, я не могу, не хочу снова лишиться тебя. — Бриг чуть наклонился и стал целовать ее шею. Она задохнулась от вожделения, когда он влажным губами коснулся шелковой блузки на ее груди. В голове у нее помутилось, и она всем телом отзывчиво приникла к нему.