Невидимая ловушка дернула его еще сильнее. Кучерявого развернуло по часовой стрелке, и голова его треснула, словно перезрелый арбуз, неаппетитной кляксой разметав содержимое по поверхности «комариной плеши».
– Упокой господи душу жадного ниггера, – пробурчал Папаша Линкольн.
– Я же говорил, что он сдохнет первым, – флегматично заметил Лопес. Его слова в наступившей тишине прозвучали, как гром.
Строгов бешено обернулся к нему.
– Заткнись!
Оглушенная собственным визгом, Ким решила, что русский орет на нее, и отвернулась с оскорбленным видом. Сбросила рюкзак на траву. Съеденная на ходу слишком жирная тушенка, подкатила назад, к горлу. Ким скорчилась в рвотном спазме. Злой молча вытащил из ее рюкзака упаковку салфеток, протянул с трудом разогнувшейся девушке. Сталкеры терпеливо дождались, пока она приведет себя в порядок. Наконец, Папаша Линкольн скомандовал:
– Продолжаем движение!
– А как же… Мартин? – слабым голосом спросила Ким.
– Теперь это вешка, – пробурчал Навуходоносор.
– Кто?! Что?!
– Вешка, Дейли, – откликнулся Строгов. – Глупый сталкер будет показывать умным, куда им не следует совать носу.
– Это бесчеловечно…
– Да, милая, – согласился русский. – Как и все в этом месте…
– Я сказал – топаем! – прорычал Папаша Линкольн.
– Пошли, – буркнул Гризли.
Ким кивнула и покорно поплелась вслед за физиком. Позади нее теперь шел Злой, но Ким все казалось, что это бедняга Мартин, и она несколько раз оглядывалась. Злой заметил это и сказал:
– Не вертись, Дейли… В Зоне это бывает. Мертвецы продолжают движение…
– Суеверие…
Злой усмехнулся и проговорил:
– Не гневи сатану, детка… Ты же сама чувствуешь… Да не беспокойся, он скоро отстанет. Мертвяки плохие сталкеры.
Эти слова не успокоили Ким, наоборот, ей стало совсем жутко. А тут еще и тропа втянулась в расщелину. Солнечный свет померк. Потянуло гнилым сквозняком. Идущий в авангарде Навуходоносор все чаще звякал гайками о камни. Запах гнили становился все сильнее. Ким не выдержала.
– Чем это пахнет? – спросила она у Злого.
– Гнилым сердцем Зоны, – ответил он.
– Вы меня нарочно пугаете?
– Делать мне нечего, – отозвался сталкер. – Я тебя предупреждаю, чтобы не ждала чудес… Здесь не Голливуд. Все местные чудеса – поганые. Даже те, что полезны.
– Уж не в гуталиновскую ли секту ты наметился? – осведомился Строгов.
– Если хочешь знать, Гуталин в чем-то прав, – сказал Злой. – Зона – дьявольское место. И все ее дары – дьявольские… Ты Мышу мою видел? То-то же…
– Мышу? – оживилась Ким. – Вы отец этой славной девчушки?
– Уже познакомились? – голос Злого заметно потеплел. – Она у меня хорошая, только не повезло ей с папаней…
– Завяньте вы, барышни! – рявкнул главарь. – Чего раскудахтались?
Сталкеры замолчали, но Ким не жалела об этом. Расщелина в скалистом гребне, отделявшем перевал, упокоивший сталкера Кучерявого, от «гнилого сердца Зоны», забирала все круче вверх. Каменистая тропа здесь оказалась покрытой какой-то слизью, подошвы кроссовок скользили, и Ким приходилось цепляться руками за скалистые стены. Дыхание сбивалось, стало не до разговоров. А еще – эта вонь… Она даже перебила запах сталкерского пота. Впрочем, если уткнуться в спину сталкера носом…
Ким очнулась. Она и впрямь почти уткнулась в спину Гризли: движение прекратилось, сталкеры топтались на месте и ругались черными словами. Только Картоха помалкивал – воспользовавшись передышкой, он присел, прижавшись спиной к скале. |